Участие молодежи в политической жизни современной россии. Молодежь как субъекта политических отношений

Яценко Наталья Александровна – студентка Кубанского государственного технологического университета. (г.Краснодар)

Аннотация: в статье рассматривается степень включенности современной молодежи в политические процессы. Рассмотрены цели, которые преследует молодежь, участвуя в политическом процессе.

Ключевые слова: молодежь, политический процесс, молодежная политика, политическое участие, политическая активность.

В настоящее время политика все больше интересует российскую молодежь. Молодые люди начинают понимать, что в конкретно-исторических условиях политика может оказать большое воздействие либо на ускорение, либо на замедление социального прогресса общества, а значит и на положение и социальный статус самой молодежи. Участие молодежи в политической жизни общества сегодня – это одна из наиболее актуальных проблем как для российского общества. При этом цели, которые преследует молодежь, весьма разнообразны. Ближайшие цели, к которым стремятся молодые участники политического процесса – влияние на власть и контроль над властью, взаимодействия в процессе управления, приобретение навыков государственного управления на федеральном и местном уровне. Более отдаленные цели – социализация молодежи, саморазвитие личности молодого человека, приобретение коммуникативных навыков. Можно утверждать, что молодежь, вступившая в возраст сознательного мировосприятия, рассматривает процесс политического участия как способ самоутверждения, политического обучения карьерного роста, вхождения в политическую систему, в среду политической элиты.

На сегодняшний день в России по-разному оценивают степень включенности современной молодежи в политические процессы. Одни утверждают, что молодежь России негативно настроена по отношению практически ко всем властным структурам, отрицательно воспринимает развитие политической ситуации в стране, не видит для себя возможности оказать влияние на политический процесс, поэтому пассивна и аполитична. С другой стороны, это может быть связано с возросшим интересом молодежи к политике. Социально-экономические и политические изменения, происходящие в российском обществе, серьезно отражаются и на политическом поведении молодого поколения. Это наблюдается, во-первых, в общей активизации политического сознания молодежи, которая находит выражение в интенсивном обсуждении острых общественных вопросов и в критической проверке предлагаемых различными политическими силами ответов на эти вопросы. Во-вторых, стремление самим разобраться в действительном положении дел приводит к тому, что социальное мышление молодых людей, ориентированных ранее на решение личных потребительских проблем быта и будней, все больше начинает переплетаться с политическим мышлением, которое порождает новые потребности, интересы и ценности.

Можно привести такое сравнение, что в настоящее время политическая активность молодежи – это индикатор процессов происходящих в обществе. Быть политически активным становиться модно, если можно так выразиться. Сейчас молодежь в нашей стране – это большая, а самое главное, растущая сила. А поэтому многие задумываются над тем, как сделать так, чтобы сила эта содействовала развитию нашей страны, развитию политической системы. Молодежь придает динамику развитию страны, является залогом позитивных перемен в обществе. Хотя существует и прямо противоположное мнение. Поэтому напрашивается вопрос «Нужна ли молодежь в политике?». Безусловно, да и обоснуем свой ответ. Для того чтобы политическая система страны не застаивалась, происходили ее обновление и модернизация, появлялись новые политические лидеры, новые идеи необходима постоянная ротация кадров, что невозможно без привлечения во власть молодежи. И здесь возникает, пожалуй, самый важный вопрос, - поиска эффективных механизмов, позволяющих обеспечить это процесс. Как говорится, молодежь – это будущее страны, поэтому ей необходимо участвовать в политической жизни, тем самым влияя на повышения уровня жизни.

Также сегодня наблюдается, что стало модным для некоторых политических деятелей обвинять действующую власть в бесполезности и ненужности проведения молодежной политики, в том числе в части включения молодежи как равноправных партнеров в общественно-политические процессы. При этом, сами они тоже проводят молодежную политику, только другую, «удобную», используя молодежь только как средство для достижения своей политической выгоды.

Интерес молодежи к политике представляет собой скорее всплески активности в наиболее ответственные моменты жизни страны, города, области. В остальном динамика интереса к политике достаточно стабильна. После периода, характеризовавшегося аполитичностью молодежи, сейчас наблюдается рост интереса молодежи к вопросам общественно-политической жизни и своему активному участию в ней. Поэтому на сегодняшний день одним из приоритетных направлений в области молодежной политике является помощь молодым людям в раскрытии их возможностей, формировании у них гражданского самосознания и активной гражданской позиции.

Список литературы:

1. Политическая социология: Учебник для вузов /Под ред. П50 чл.- корр. РАН Ж.Т. Тощенко. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. - 495с.
2. Бурцев, В. Молодежная политика – идеология и принципы осуществления / В. Бурцев // Человек и труд. – 2007. – № 1. – С. 22-24.
3. Общая и прикладная политология: учебное пособие. Под редакцией В.И. Жукова, Б.И. Краснова. – М.: МГСУ; Изд-во «Союз», 1997. – 992 с.

Тема 13. Молодежь: формы политического участия

1. Особенности молодежи как субъекта политических отношений

Участие молодежи в политической жизни общества имеет ряд особенностей. Они связаны с сущностными характеристиками этой социально-демографической группы, с тем специфическим местом, которое занимает молодежь в общественной жизни.

В результате смены поколений происходит не только процесс простого воспроизводства, преемственности соци-альных, в том числе и социально-политических, отноше-ний, но и расширенного опыта благодаря инновационному потенциалу молодежи, а также передача накопленного, обновленного социального опыта будущим поколениям. От того, насколько эффективен этот процесс, зависит разви-тие как самого молодого поколения, так и общества в целом.

Реализуя свои основные социальные функции (воспро-изводственную, инновационную, трансляционную), моло-дежь обретает социальную зрелость, проходит стадию ста-новления в качестве субъекта общественных отношений. Подобное проявление социального качества молодежи свя-зано со спецификой ее социального положения и определя-ется закономерностями процесса социализации в конкрет-ных общественных условиях. Это объективно накладывает отпечаток на формы и степень участия молодежи в поли-тической жизни и определяет ее особенности как субъекта политических отношений.

Первая особенность связана с незавершенностью ста-новления собственной субъектности в социально-политиче-ских отношениях. Молодежь — не ставший, а становящийся субъект общественных, в том числе политических, отноше-ний. Отсюда известные возрастные ограничения ее поли-тических прав, закрепленные законодательно. Конкретные рамки этих ограничений зависят от уровня демократизации и степени стабильности общества.

Вместе с тем нередки проявления дискриминации моло-дежи на основе возраста в нарушение существующего зако-нодательства. Ущемляются политические и социальные права молодых граждан, отмечаются факты отчуждения различных групп молодежи от социальных и политиче-ских институтов, ограничиваются возможности реализации групповых и политических интересов молодых людей. Воз-раст, таким образом, играет роль значимого стратификаци-онного основания и является важным фактором участия молодых людей в социально-политической жизни обще-ства. Возрастная дискриминация не одинаково проявля-ется в разных странах мира, а также внутри одной страны в силу исторических и социокультурных традиций, а также в связи с региональными особенностями государственной молодежной политики.

Вторая особенность молодежи как субъекта политиче-ских отношений определяется спецификой ее социального положения. Оно характеризуется неустойчивостью, под-вижностью позиций молодых людей в социальной струк-туре, относительно невысоким их социальным статусом, ограниченностью социальных связей. Это ставит молодежь в неравное положение с экономически и социально более продвинутыми группами. Тем самым создается благоприят-ная среда для возникновения разного рода социальных кон-фликтов, приобретающих нередко политическую окраску.

В нестабильном, а тем более кризисном обществе не-устойчивость как имманентная характеристика социального положения молодежи усиливается в результате социаль-ного расслоения в ее составе, способствуя росту напряжен-ности и политической конфронтации. Данная особенность более заметно проявляется в региональном разрезе в связи со значительными различиями социально-экономического положения субъектов Федерации.

И наконец, третья особенность связана со спецификой молодежного сознания (лабильностью, трансгрессивностью, экстремальностью), обусловленной как возрастом, так и положением молодежи как социальной группы.

Лабильность сознания проявляется в недостаточ-ной твердости жизненных установок, неопределенности социальных ориентаций, поскольку социальные позиции не приобрели устойчивую форму, а процесс формирова-ния собственных нравственных убеждений (императивов), которые составляют стержень сознания, еще не завершен. В отсутствие сформированной собственной социальной позиции направленность политических настроений часто приобретает спонтанный характер и зависит от влияния внешних факторов, а зачастую — просто случая.

Трансгрессивность — это способность сознания преодо-левать барьеры (символические границы, табу, стереотипы) между существующим и новым для себя пространством, переносить образцы будущего в свою жизнь. Она реали-зуется в индивидуальном и групповом конструировании социальной реальности на микро- и макроуровне: от соб-ственной биографии до образа общества в целом. В про-цессе социального конструирования реальности молодые люди ориентируются, как правило, на референтные группы, отличающиеся более высоким статусом и престижем, более успешные в современном мире (кумиры, образцы обе-спеченной, красивой жизни). Эти образцы закрепляются в ролевых структурах молодых людей в форме ожиданий и притязаний. Но удовлетворить эти притязания удается не всем. Если увеличивается разрыв между притязаниями личности и возможностями их удовлетворения, то полити-ческие установки принимают экстремальную форму.

Под экстремальностью молодежного сознания пони-мают различные проявления максимализма в сознании и крайностей в поведении на групповом и индивидуально-личностном уровнях.

Сознание молодежи легко поддается влиянию различ-ных факторов: экономических, социальных, политических. Под их воздействием происходят осознание молодыми людьми собственного положения в обществе и консоли-дация групповых интересов. Тогда молодежь становится политической силой.

Однако путем манипулирования несформировавшимся сознанием молодежи, особенно с помощью средств массо-вой информации, можно добиться асоциальных результа-тов, превращая молодежь либо в агрессивную, либо в без-ликую, политически индифферентную массу. Наиболее привлекательным объектом удовлетворения эгоистических политических интересов становится молодежь там, где больше возможностей для спекуляций на конкретных нуж-дах молодых людей.

Таким образом, участие молодежи в политической жизни общества представляет собой особую форму консолидации ее групповых интересов, отражающих осознанные особен-ности собственного социального положения, роли и места в обществе и способ их реализации .

Рассмотренные особенности молодежи как становя-щегося субъекта политических отношений характерны не только для российского общества. Сущностные харак-теристики молодежи присущи любому обществу, хотя могут проявляться в разных формах. Так, в законодатель-стве разных стран предусмотрены неодинаковые нижние возрастные границы полноправного участия молодых людей в политической жизни. Различаются также формы дискриминации молодых людей в политической сфере. Существенное влияние на сознание молодежи оказывают национально-этнические, религиозные и другие социокуль-турные факторы. И наконец, сущностные характеристики неодинаково проявляются в условиях социальной стабиль-ности, нестабильности и кризиса.

2. Характеристика политического сознания молодежи

В политическом сознании молодежи отражаются ее групповые политические интересы. На эмпирическом уровне они находят выражение в политических ориента- циях и взглядах молодых людей, в их отношении к дей-ствующим структурам и институтам власти, к политиче-ским партиям и общественным движениям. Осознанные политические интересы служат выработке молодежной поколенческой идеологии и определяют направленность повседневной практической политической деятельности молодых людей.

Формирование политического сознания — сложный процесс, сопровождающийся противоречиями развития российского общества на протяжении второй половины XX и начала XXI в. По отношению к молодежи власть в этот период проявляла своеобразную ювенофобию, политиче-ское недоверие. С ней заигрывали, но от политического управления старались держаться подальше. В результате в условиях административно-командной системы сложился своеобразный технократический подход к молодому поко-лению преимущественно как к объекту социализации, иде-ологического воздействия, воспитания, пассивному испол-нителю готовых решений.

Подобный подход не мог не отразиться на политической активности и на реальном участии молодежи в политиче-ской жизни. Несмотря на формальное соблюдение пред-ставительства этой части общества в выборных государ-ственных органах, ее фактическое влияние на политику оставалось непропорционально малым. Жестко ограничен-ная институциональными формами политическая актив-ность молодых людей имела скорее ритуальный характер и не отражала зачастую их реальных групповых интере-сов и возможностей. Искреннее желание молодых людей и даже молодежных организаций что-либо изменить, натал-киваясь на непреодолимые препятствия со стороны отла-женной бюрократической системы, сменялось разочаро-ванием. Чаще всего это заканчивалось отказом от борьбы и принятием идеологии конформизма.

Массовое отчуждение молодежи от осуществления властных функций деформировало ее сознание, порождало разочарование у одних и недовольство политической систе-мой — у других. Не случайно молодежь в конце 1980-х — начале 1990-х гг. выступила на стороне сил, направленных на разрушение строя, тормозившего движение россий-ского общества по пути демократических преобразований. Однако очень скоро всплеск политической активности уступил место равнодушию, апатии, политическому ниги-лизму.

Подобная ситуация не только лишала молодежь опреде-ленности в отражении происходящего и делала непредска-зуемым ее будущее, но расшатывала зарождающиеся демо-кратические ценности в ее сознании, установку на участие в политической жизни. Именно в этот период в молодежной среде был отмечен рост недоверия к действующей полити-ческой власти, полное или частичное отчуждение молодых людей от политической жизни. Этот опыт транслируется будущим поколениям. Родителями современной молодежи сегодня являются молодые люди середины и конца 1990-х гг. Поэтому во многом подобные настроения воспроизводятся и в нынешних социально-политических условиях.

О динамике социально-политических установок, отра-жающих распространенные в молодежной среде взгляды и настроения, можно судить на основе данных социологических исследований.

В этих данных в крайней эмоциональной форме содер-жится: во-первых, признание большинством респонден-тов равнодушия со стороны власти к нуждам молодежи; во-вторых, утверждение, что в результате проводимой политики молодежь лишена перспектив в жизни, в ее отно-шениях доминирует индивидуализм, деньги становятся главной ценностью, а нравственные критерии утрачивают смысл; в-третьих, отсутствие у молодежи надежды на воз-можность политического влияния на происходящие про-цессы. Между тем начиная с 2002 г. наметилась тенденция сокращения доли молодежи, негативно оценивающей ее отношения с властью. Заметно возрос процент молодых людей, которые видят возможность повлиять на действия власти. Однако уровень политического нигилизма моло-дежи остается высоким, подрывая ее веру в собственные силы как участника коллективных форм политической жизни, что и приводит к недоверию политическим пар-тиям, общественным организациям, замкнутости в преде-лах микрогрупповых отношений.

Анализ самоидентификации современного поколения российской молодежи с различного уровня социальными общностями показывает, что у большинства (более чем у 2/3) молодых людей доминирует ориентация на микро-группу (семья, группы общения). В то же время если в 1990 г. политические партии и движения занимали в структуре самоидентификации молодежи пятое место, то в 2007 г. — одно из последних.

В макрогрупповых ориентациях наиболее устойчивым стереотипом самосознания молодежи является иденти-фикация со своим поколением. Однако ухудшение мате-риального положения и депривация социального статуса не осмыслены в полной мере молодыми людьми. Поэтому процесс консолидации групповых интересов не завер-шился. Однако, как свидетельствуют исследования, среди молодежи происходит постепенное осознание своей роли в современном обществе. Так, 69% молодых людей выра-зили в максималистской форме мнение, что «будущее за молодежью и она сама должна навести порядок в стране».

Молодежь сегодня — наименее политически интегриро-ванная часть общества, а ее политическое сознание пред-ставляет довольно пеструю картину, содержащую весь спектр политических интересов. Неоднозначность полити-ческих взглядов молодежи проявилась, с одной стороны, в доминирующей, разделяемой абсолютным большин-ством (90,4%) ориентации на сильного лидера, способного отстоять интересы страны, а также на мощное государство, поддерживаемое сильной армией и службой безопасности (87,7%), а с другой — на традиционно-демократические принципы (84,3%). Таким образом, в политическом созна-нии российской молодежи нашел отражение сложный про-цесс как воспроизводства традиционных идей, так и форми-рования новых, современных. Причем разброс этих интересов среди различных социальных слоев молодежи не настолько велик, чтобы говорить о наличии серьезной политической конфронтации в молодежной среде (табл. 1).

Таблица 1

Изменение направленности политических ориентаций молодежи, 1999-2007 гг.

Ориентации	1999		2007
	К*	р**	К	Р
Государственнические	6,1	1/2	6,1	1
Традиционно-демократические	6,1	1/2	6,0	2
Либерально-демократические	5,6	3	5,4	4/5

Ориентации 1999 2007 К р** К Р Коммунистические 5,3 4 5,7 3 Национально-патриотические 5,2 5 5,4 4/5 Националистические 4,6 6 5,0 6 Радикально-демократиче-ские 4,2 7 4,5 7 *К — средневзвешенный коэффициент по семибалльной шкале. **Р — ранг.

Анализ этих данных позволяет выявить следующие тен-денции.

Во-первых, в политическом сознании современной моло-дежи доминируют государственнические и традиционно- демократические ориентации. Во-вторых, есть основания говорить об укреплении коммунистических ориентаций, поменявшихся местами с либерально-демократическими ценностями. В данной тенденции проявилось не столько стремление молодежи к возврату в советское прошлое, сколько к справедливости и порядку, подорванными в ее представлении либеральными демократами. В-третьих, сохранили и даже увеличили свое прежнее ранговое зна-чение национально-патриотические, националистические и радикально-демократические ориентации.

Данный процесс наглядно демонстрирует выстраивание представлений молодежи о новом типе социально-полити-ческого порядка. Сформировавшаяся ориентационная ком-позиция свидетельствует о саморегуляции политического сознания молодежи в соответствии с формулой «порядок как условие свободы» в противовес другой композиции, соответствующей формуле «свобода во имя порядка». Как видно, российская ментальность расставила акценты иначе, нежели ожидалось в ходе либерально-демократиче-ских преобразований 1990-х гг., поставивших во главу угла свободу, не обеспеченную безопасностью, стабильностью и порядком.

Важной составляющей политического сознания моло-дежи является отношение молодых людей к действующим в стране институтам власти и общественным организа-циям. Об этом можно судить по тому, насколько доверяют юноши и девушки различным государственным и обще-ственным структурам (табл. 2).

Таблица 2

Изменение отношения молодежи к институтам власти, государственным и общественным структурам, % к числу опрошенных

Институты вла-сти, государственные и общественные организации	Степень доверия
	2002			2007
	Доверяю	Не доверяю	Д - Н*	Доверяю	Не доверяю	Д - Н
Президенту РФ (В.В.Путин)	57,2	20,1	+37,1	62,1	12,9	+49,2
Правительству РФ	24,9	48,4	-23,5	28,7	34,9	-6,2
Государственной Думе	15,8	55,7	-39,9	18,7	43,3	-24,6
Руководителям регионов	22,0	50,3	-28,3	23,3	37,9	-14,6
Милиции	20,1	63,3	-43,2	20,5	49,5	-29,0
Суду	30,4	48,4	-18,0	33,6	34,4	-0,8
Прокуратуре	28,6	47,1	-18,5	30,3	33,3	-3,5
Армии	34,4	45,2	-10,8	31,8	37,0	-5,2
Профсоюзам	22,0	46,2	-24,2	17,2	36,8	-19,6
Церкви	48,1	25,7	+22,4	46,2	18,6	+27,6
Политическим партиям	8,2	69,7	-61,5	7	53,1	-46,1
СМИ	30,5	46,1	-15,6	31,7	33,4	-1,7
Руководителям предприятий	24,2	44,4	-20,2	18,9	36,3	-18,0
Средние значения			-18,8			-7,1

* - Д - Н - разница между значениями «доверяю» и «не доверяю».

Как видно из этой таблицы, отмечается тенденция роста доверия молодежи к государственным и обществен-ным институтам, что подтверждается позитивной тенден-цией изменения средних значений абсолютной разницы между доверием и недоверием (с -37,3 в 1999 г. до -7,1% в 2007 г.). Очевидна положительная динамика отношения к федеральным органам власти — Президенту, Правитель-ству, правоохранительным органам. Позитивные измене-ния отмечаются в уровне доверия церкви, средствам массо-вой информации (СМИ) и региональной власти.

По данным исследования 2009 г., доверие Президенту А. Д. Медведеву выразили 71,3% молодых людей. Моло-дежь в большей степени, чем в предыдущие годы, связы-вает также свои представления о стабильности и благопо-лучии страны с деятельностью Церкви как гражданского института духовной консолидации общества, правоохра-нительных органов как гарантов соблюдения законности и порядка, СМИ как института, обеспечивающего свободу выражения общественного мнения (Горшков, Щереги).

Однако нельзя не видеть, что кроме Президента РФ и Церкви тенденции изменения уровня доверия (разница между доверием и недоверием) ко всем другим институ-там сохраняют отрицательные значения. Каждый десятый молодой человек (9,3%) выразил полное недоверие всем без исключения политическим институтам, что подтвер-ждает вывод о распространенности в молодежной среде политического нигилизма. Отражая депрессивное состояние молодежного сознания, нигилизм не менее опасен в своих крайних проявлениях, чем радикализм. При определенных условиях он так же, как радикализм в саморегуляционных стратегиях, может перерасти в экстремистские проявления.

Разветвление политических ориентаций выявляет два вероятных пути в саморегуляции отношений молодежи и общества. Первый связан с укреплением этих отношений. Судя по тому, что приближаются к положительным значе-ниям оценки доверия к суду (-0,8%), СМИ (-1,7%), проку-ратуре (-3,5%), укрепление отношений пойдет в правовом русле. Второй путь, наоборот, может способствовать кон-фронтации в отношениях молодежи с институтами власти. На это указывают сохраняющиеся высокие отрицательные значения отношения к политическим партиям (-46,1%), милиции (-29%), Государственной думе (-24,6%). В этой связи важно обратить внимание на тенденции, которые прослеживаются в отношении молодежи к таким фунда-ментальным понятиям, как гражданственность, патриотизм, долг — важным составляющим ее политического сознания (табл. 3).

Таблица 3

Идентификации молодежи в сфере гражданских отношений

С чем ассоциируется понятие «гражданство»:	К*	Ранг
принадлежностью к государству	5,09	1
долгом, обязанностью	4,87	2
национальным достоинством	4,84	3
конституционными правами	4,69	4
безопасностью, защищенностью	4,52	5
патриотизмом	4,37	6

Гражданство для современной молодежи идентифи-цируется прежде всего с формальной принадлежностью к государству, со своего рода членством в нем. Вместе с тем чувства гражданской ответственности (долг, обязанность) и гордости, национального достоинства гражданина своей страны занимают высокие (вторую и третью) позиции в структуре ее идентификаций, т.е. идентичности моло-дежи, соответствующие современным представлениям, как бы чередуются с традиционными. Еще более рельефно это можно проследить в распределении ответов на вопрос: «Что означает для Вас быть гражданином России?»

Первые два места занимают типично современные иден-тификации (страна, где живет респондент, и малая родина). С любовью к Родине, с готовностью ее защищать и с при-частностью к ее истории, занимающими соответственно третью, четвертую и пятую позиции, связаны традицион-ные идентификации.

Таким образом, к наследству, доставшемуся молодежи от советского прошлого, относятся этатистские ориентации, прочно укоренившиеся в историческом сознании россиян. От государства ожидаются гарантии — трудоустройства, социальной защиты, удовлетворения минимальных потреб-ностей, принятия на себя ответственности за судьбу людей. В современных условиях ожидания входят в противоречие с нежеланием государства их реализовывать. Подобное отношение вызывают недоверие молодежи государствен-ным органам и рост ориентаций на западные модели госу-дарственного устройства. Но это лишь усиливает существу-ющее противоречие с либеральными традициями западных обществ, которые вовсе не предполагают патернализм государства в отношении к молодежи. В результате в поли-тическом сознании значительной части российской моло-дежи удивительным образом сочетаются, с одной стороны, низкий уровень доверия государственным органам и одно-временное ожидание помощи от государства — с другой. Данная ситуация, переплетаясь с привнесенными извне новыми современными идеями, социокультурными образ-цами и стилями жизни, конструирует причудливые цен- ностно-нормативные конфигурации, так называемые куль-турные гибриды, сочетающие часто весьма противоречивые ценности.

Аналогичную картину демонстрирует сложный и проти-воречивый процесс кристаллизации нового типа ее созна-ния. Происходит не простое замещение одних ориентаций другими, а их рекомпановка, перераспределение в новые «гибридные» формы.

Противоречия, сопровождающие данный процесс, нередко приобретают острый характер, выраженный в экс-тремистских проявлениях, рискуя перерасти в прямой кон-фликт с обществом. Молодежный экстремизм представляет собой особое социальное явление, обусловленное социально-психологическими особенностями молодости и ее взаимодействием с обществом. К основным сущностным свойствам экстремальности сознания молодежи можно отнести крайние проявления фанатизма, нигилизма. Экс-тремизм проявляется в форме индивидуальных и груп-повых настроений, побуждающих молодых людей к мак-симализму в выборе моделей поведения. Как показывают исследования, уровень экстремальности сознания различа-ется в разных сферах жизнедеятельности молодежи. Ее доля с высокой степенью экстремальности колеблется от 5— 11 % в политической жизни, учебе, труде, досуге и до 40% в отно-шении к представителям других национальностей. По срав-нению с 2002 г. доля молодых людей с высокой степенью экстремальности выросла во всех сферах в 1,3-2 раза.

Исследования подтверждают наличие взаимосвязи между различными формами политического, религиозного, национально-этнического, бытового экстремизма моло-дежи. Однако политическая составляющая в подобных проявлениях экстремизма молодыми людьми не осмыс-лена до конца и реализуется чаще спонтанно, на эмоцио-нальном уровне или под влиянием внешних сил. Данная особенность не только не уменьшает, но наоборот, повы-шает общественную опасность политического экстремизма в молодежной среде, учитывая его слабую предсказуемость, а значит, ограниченность возможностей предупреждения.

Каковы же факторы, определяющие состояние и направ-ленность изменения политического сознания молодежи?

1. Материальное положение. Снижение жизненного уровня оказывает влияние на политические ориентации молодых и на их отношение к властным структурам. Срав-нительный анализ показал, что доверие Президенту и Пра-вительству РФ среди малообеспеченных слоев молодежи в 3—5 раз ниже, чем в высокообеспеченных слоях. Эконо-мическая нестабильность и социальная неопределенность отражаются и на отношении молодежи к своей стране. Сравнение ответов на вопрос: «Гордитесь ли Вы своей страной?», полученных в следующем после дефолта 1999 г. и в относительно благополучном 2007 г., выявило следу-ющую тенденцию. Положительно ответили (сказали «да» и «скорее да») — соответственно 68,1 и 75,4%. Три четверти (78%) молодежи с низким достатком считают, что необхо-димо радикальное изменение политической системы рос-сийского общества.

2. Ориентация на будущее. Большинство молодых людей выросло в новых социально-экономических усло-виях. Их интересы и ценности все больше расходятся с родительскими. Молодые не обременены грузом прошлого и отличаются стремлением определить актуальные для себя ценности и осуществить выбор поведенческих моделей, отвечающих требованиям не столько сегодняшнего, сколько завтрашнего дня. Апелляция к прошлому, попытка досту-чаться до сердец современных юношей и девушек, исполь-зуя ценности старших поколений, не встречает у них пони-мания. Наоборот, большим успехом у молодых пользуется призыв к будущему. При этом каждый второй видит его как результат особого для России пути развития и каждый пятый — сторонник западных моделей общества.

3. Характер межпоколенных отношений. Процесс обни-щания населения хоть и не обошел стороной молодежь, но психологически легче переживается молодыми в силу их возраста и материальной поддержки со стороны роди-телей. Почти три четверти молодежи в той или иной мере находятся в экономической зависимости от родительского поколения, что заметно сглаживает остроту ее материаль-ного положения. Поэтому неоднозначное влияние на моло-дых людей оказывают как агитация с классовых позиций, так и оголтелый антикоммунизм. В силу этих причин не возымела действия и попытка использовать межпоко-ленный конфликт в политических целях.

4. Влияние референтной группы. Значительная часть молодых людей, особенно в крупных городах, сумела при-способиться к новым условиям, образовалась хотя численно и небольшая (около 5% молодежи), но быстро растущая, экономически продвинутая группа, референтная для моло-дого поколения в целом. Глядя на преуспевающих свер-стников, многие надеются и на собственный успех. Этим объясняется бесперспективность дискредитации в настоя-щее время «новых русских» в глазах молодежи и популяр-ность в ее среде тех лидеров, которые выступают за раз-витие всех форм частного предпринимательства, особенно мелкого бизнеса.

5. Собственный опыт рыночных отношений. В отличие от отцов и дедов молодые лишь понаслышке могли судить о реальностях прошлого своей страны, однако зачастую имеют более непосредственный опыт рыночных отноше-ний в современной жизни. Отсюда высокая мотивационная зависимость молодежи от степени включенности в пред-принимательскую деятельность. Группа молодых пред-принимателей заметно выделяется среди других категорий молодежи как в оценках властных структур, так и в своих политических ориентациях.

6. Влияние средств массовой информации. Хотя 34,4% молодежи высказали недоверие средствам массовой инфор-мации, влияние их на молодых людей остается высоким, а зачастую решающим. Учитывая политическую ангажи-рованность телевидения, радио и большинства газет, отсут-ствие плюралистической молодежной прессы, молодые люди получают весьма одностороннюю, часто искаженную информацию, становятся жертвами манипулирования их сознанием.

7. Региональные факторы. Характеристики полити-ческого сознания, в том числе и молодежи, сильно разли-чаются по регионам. Это связано с различиями условий жизни, с социальным составом населения, со сложивши-мися традициями, с активностью тех или иных политиче-ских сил. Часто решающее влияние оказывает этнонацио- нальный фактор. Как правило, добиваются наибольших успехов те политические лидеры и партии, которые строят свою политику на стремлении решать конкретные регио-нальные проблемы.

3. Молодежные движения в структуре власти

Положение молодежи в политической жизни характе-ризуется степенью включенности молодых людей в струк-туры власти различных уровней и самоидентификацией с ними в качестве субъекта властных отношений, а также широтой возможностей для их участия в различных фор-мах политической деятельности, в том числе в стихийном волеизъявлении своих политических прав и свобод. Разли-чаются формальная и реальная включенность в политиче-скую жизнь. От того, насколько сознательно молодой чело-век включается в ту или иную властную структуру и какова его позиция в ней, способен ли он оказывать воздействие на политику, зависит в конечном счете возможность реали-зации его политических интересов.

О статусе молодежи в политической жизни общества невозможно судить лишь на основе формального включе-ния молодых людей в структуры власти. Для этого важно оценить уровень их самоидентификации с этими структу-рами, а также степень их активности в различных формах политической деятельности. Высокий уровень самоиденти-фикации предполагает самоощущение своей причастности к принятию управленческих решений, отождествление себя в качестве субъекта властных отношений и свидетельствует о высокой степени интегрированности молодых людей в политическую жизнь общества.

Для современного общества характерно многообразие форм участия молодежи в политической жизни. Понима-емое как вовлеченность в той или иной форме человека или социальной группы в политико-властные отношения, в процесс принятия решений и управления, политическое участие является важным компонентом политической жизни общества. Оно может служить средством дости-жения определенной цели, удовлетворения потребности в самовыражении и самоутверждении, реализации чув-ства гражданственности. Участие бывает прямым (непо-средственным) и опосредованным (представительным), профессиональным и непрофессиональным, стихийным и организованным и т.п.

В недавнем прошлом в нашей стране исповедовалась идея так называемой стопроцентной политической актив-ности молодежи. При этом признавались лишь те формы активности, которые демонстрировали солидарность моло-дых людей с официальной идеологией. Любые иные счита-лись антиобщественными и пресекались. Подобное «пого-ловное участие» лишь в официально одобряемых формах свидетельствовало о бюрократизации политической жизни и наносило огромный вред молодежи, последствия кото-рого ощущаются до сих пор.

В политической жизни современного российского обще-ства, переживающего системный кризис, выделяются сле-дующие формы политического участия молодежи.

1. Участие в голосовании. Политический статус моло-дежи определяется реальными, а не формально предо-ставляемыми возможностями оказывать влияние на рас-становку политических сил в обществе через участие в голосовании. Ему предшествует участие в обсуждении предвыборных программ политических партий, кандида-тов в депутаты в федеральные и местные органы власти, а также непосредственное участие в выборах. Однако моло-дежь недостаточно активно использует свой политический потенциал. Многие молодые люди во время выборов в Гос-думу (2007 г.) не воспользовались своим правом участия в голосовании, продемонстрировав политический ниги-лизм и предоставив тем самым возможность для манипу-лирования ее голосами заинтересованным силам. Участие в выборах принимали всего 47% молодых людей в возрасте 18— 30 лет, что значительно ниже электоральной актив-ности старшего поколения. Большинство голосов молодых избирателей получила «Единая Россия» (68,6%), следую-щие три места по числу отданных за них голосов заняли ЛДПР (12,1%), «Справедливая Россия» (6,2%), КПРФ (5,3%) (Горшков, Шереги, 2010).

Более активное участие (59,2%) молодежь продемон-стрировала на выборах Президента РФ (2008 г.). Отдав свои голоса за Д. А. Медведева, 76,9% молодых избирате-лей проголосовали за продолжение политического курса В. В. Путина. Тем самым молодежь выразила свое одобре-ние политики, проводимой в стране, и надежду на дальней-шее укрепление власти.

2. Представительное участие молодежи в органах вла-сти Российской Федерации и в местном самоуправлении. Оно находит практическое выражение в реализации груп-повых интересов молодежи посредством ее представителей в органах власти. По данным Госкомстата, на всех уровнях представительной власти РФ в 1990—1991 гг. молодежь в возрасте 21—29 лет составляла 13,3% от числа избран-ных в эти органы, в том числе в Верховном Совете РФ — 0,4%; в Верховных Советах республик — 2,8%; в городских Советах — 10,2%; в районных городских Советах — 11,7%; в сельских поселковых Советах — 14,9%.

За годы реформ представительное участие молодежи существенно сократилось. Не может компенсировать недо-статок представительных форм участия молодежи в орга-нах власти и создание в середине 1990-х гг. молодежных парламентских структур. Они представляют собой консуль-тативно-совещательные общественные группы при органах законодательной и исполнительной власти, действующие сегодня примерно в 1/3 субъектов Российской Федерации. Однако заметного влияния на реализацию государственной молодежной политики они не оказывают.

Особенно ощутимо изменение представительства моло-дежи проявилось на уровне учебных и трудовых коллекти-вов. Если в 1990 г. 40,7% молодых людей избирались в раз-ного рода представительные органы в своих коллективах (в советы трудовых коллективов, партийные, профсоюз-ные и комсомольские органы), то уже в 1992 г. их число сократилось вдвое. В 2002 г. участвовали в деятельности различных представительных органов, по данным социоло-гических исследований, 11,5% молодых людей, в том числе на уровне первичного учебного (трудового) коллектива — 6,4%; на уровне учебного заведения, учреждения, пред-приятия, фирмы — 4,4%; на уровне района, села, города, области — 0,7%. При этом половина молодых людей, судя по результатам исследований, включена в эти органы фор-мально и даже на уровне первичных трудовых (учебных) коллективов не оказывала никакого влияния на принятие решений. Часто оказывается неэффективной и деятель-ность молодых депутатов, не имеющих опыта управления, налаженных связей с аппаратами местных органов власти, с руководством министерств и предприятий, с банковскими структурами.

Особенно извращенные формы дискриминации корен-ных интересов и прав молодежи отмечаются в частном сек-торе. Здесь полностью отсутствуют любые формы предста-вительной демократии, защиты прав трудящихся, и прежде всего молодежи. Две трети молодых людей постоянно или часто сталкиваются с фактами несправедливости со сто-роны работодателя.

Все это никак не согласуется с провозглашаемым курсом на демократизацию общества и ведет к возрождению тота-литаризма в стране, усилению произвола администрации на предприятиях и в учебных заведениях, к дальнейшему ограничению прав молодежи.

3. Создание молодежных организаций, движений. Определенную часть своей политической жизни молодые люди проводят в кругу сверстников, поэтому вполне объ-яснимо их стремление к объединению в организации. Неод-нородность политического сознания молодых россиян, многообразие политических ориентаций и интересов спо-собствуют появлению большого количества разнообразных по направленности молодежных объединений, в том числе и политических.

В 2007 г. насчитывалось 58 молодежных и детских обще-ственных объединений, пользующихся государственной поддержкой, из которых: 14 детских, 44 молодежных, в том числе 28 общероссийских, 28 межрегиональных, 2 между-народных. Основная часть этих организаций и их терри-ториальных отделений сосредоточены в больших городах. Их численность колеблется от нескольких сотен до десят-ков тысяч человек. Наиболее крупной является «Россий-ский союз молодежи», объединяющий 220 тыс. индивиду-альных членов и имеющий территориальные организации в 70 субъектах Российской Федерации. С принятием Феде-рального закона от 28.06.1995 № 98-ФЗ «О государственной поддержке молодежных и детских общественных объеди-нений» существенно укрепилась правовая база для участия в них молодых людей. В 2001 г. создана общероссийская ассоциация «Союз молодежных организаций», призванная консолидировать деятельность молодежных объединений и движений.

Анализ тенденций развития молодежного движе-ния в регионах свидетельствует о разнообразии условий для него в различных субъектах Российской Федерации. Несколько большие возможности имеются в регионах, где на деле реализуется государственная поддержка молодеж-ных и детских объединений. Решением ряда региональных и муниципальных органов государственной власти детским и молодежным объединениям предоставлены налоговые льготы. Поддержка детских и молодежных организаций, действующая в некоторых городах, краях и областях, вклю-чает в себя предоставление регулярных субсидий и финан-сирование целевых программ по решению социальных про-блем молодежи.

Однако, несмотря на государственную поддержку, заметного влияния на молодежь и ее политическую жизнь эти организации пока не оказывают. Большинство из них избегает постановки политических целей и четкого опреде-ления политических ориентаций, хотя они, так или иначе, выступают как группы интересов. Во многих из них чис-лится всего по несколько десятков человек, занимающихся под прикрытием молодежных организаций обыкновенным бизнесом.

Наряду с организациями, поддерживаемыми государ-ством, всего действует более 100 различных молодежных объединений и движений. Деятельность многих из них носит хотя и политический, но во многом декларативный характер. По целям и характеру деятельности, зафиксиро-ванным в их программах, эти движения подразделяются на национально-патриотические (7,2%), оппозиционные (27,5%), националистические (11,7%), протестные (10,6%), прокремлевские (25,7%), правозащитные (8,3%) а также экологические, спортивных фанатов и др. (9%).

Являясь формой самоорганизации, молодежные движе-ния рассматриваются в современном обществе как прояв-ление социальной, в том числе и политической, субъект - ности молодых людей. О степени становления российской молодежи в качестве субъекта политической жизни обще-ства позволяют судить мотивы ее участия в различных движениях. Результаты исследования показывают, что выделяется три группы мотивов. Во-первых, экспрес-сивные, спонтанно возникающие мотивы, не связанные с идейной направленностью движений (здесь и желание «потусоваться», и романтика, и возможность заработать). Во-вторых, инструментальные мотивы, часть которых свя-зана с идейной направленностью движений (это возмож-ности самореализации, стремление поучаствовать в кон-кретных делах, приобщение к политической карьере). В-третьих, собственно идейные мотивы, представленные как в общей форме (идейная близость, борьба за спра-ведливость), так и в более конкретной (поддержка поли-тического курса, протест против существующего порядка, борьба с инакомыслием, с иноверцами, с представителями других национальностей).

Около половины (48,5%) мотивов отражают в той или иной форме идейную направленность (второй и третий типы мотивации). Это свидетельствует, что самоорга-низация молодежи носит вполне осознанный характер. Большинство молодых людей включаются в этот процесс, преследуя конкретные цели, а каждый второй использует данную форму самоорганизации для реализации идейных мотивов.

Направленность идейной мотивации существенно диф-ференцируется по видам движений. Идейными мотивами, соответствующими третьему типу мотивации, в наиболь-шей степени руководствуются участники национально- патриотических (33,4%), националистических (23,9%) и оппозиционных (22,2%) движений. При этом важно рас-крыть конкретное содержание идейной направленности мотивов. В нем отражаются коренные социально-группо-вые интересы молодежи — социальные (чувство справед-ливости), национальные, патриотические, религиозные и политические. Суммируя ответы по 7-балльной шкале (на основе средневзвешенных коэффициентов), общая кар-тина идейной направленности мотивов участия молодежи в общественных движениях выглядит следующим образом: на первом месте — социальные, чувство справедливости (К = 5,14), далее в порядке убывания ранговых позиций следуют — национальные (3,63), патриотические (3,33), религиозные (2,82), политические (2,68) мотивы. Таким образом, ведущим идейным мотивом, значительно опере-жающим все остальные, является стремление к социальной справедливости, отражающее традиционный характер цен-ностей россиян. Факт смещения на последнее место поли-тических мотивов свидетельствует о слабой выраженности политических интересов молодежи, что препятствует пре-вращению ее в активную политическую силу.

4. Участие в деятельности политических партий. Эта форма политического участия молодежи непосредственно направлена на воспроизводство и обновление политиче-ской структуры общества. В условиях социальной ста-бильности она является важным фактором политической социализации подрастающих поколений. В кризисных ситуациях, как правило, интерес к молодежи со стороны политических партий возрастает. Данная тенденция имеет место и в российском обществе. Однако подобный интерес в России откровенно конъюнктурен и ограничивается лишь предвыборными кампаниями.

Большинство партий и политических блоков даже в период выборов не имели обоснованных программ моло-дежной политики, а молодые кандидаты в депутаты состав-ляли в них ничтожную долю. В то же время невелик инте-рес и самой молодежи к участию в политических партиях. Интересуется их политикой менее 2% молодых людей.

В настоящее время лишь отдельные политические пар-тии имеют зарегистрированные в Министерстве юстиции РФ молодежные организации. Молодежным крылом пар-тии «Единая Россия» является «Молодая гвардия». Ана-логичную функцию в КПРФ выполняет «Союз комму-нистической молодежи», в ЛДПР — «Молодежный центр ЛДПР». Имеют свои молодежные организации и другие партии. Как правило, это небольшие по численности орга-низации от нескольких десятков до 1—2 тыс. и более чело-век, разделяющих программы партий, участвующих в про-водимых ими политических акциях и в других партийных мероприятиях. Особенно активизируется их деятельность в период избирательных кампаний. Выполняя преимуще-ственно узкопартийные функции, политическое влияние этих организаций на широкие слои молодежи весьма огра-ниченно.

5. Участие в акциях стихийного волеизъявления своих политических нрав и свобод. Оно выражается в участии молодых людей в забастовках, в актах гражданского непо-виновения, митингах, демонстрациях и других формах социального протеста в рамках существующего законода-тельства. Конечно, подобные формы нельзя назвать нормой политической жизни. К ним прибегают, как правило, люди, доведенные до отчаяния неспособностью или нежеланием властей конструктивно реагировать на их социальные, эко-номические, политические требования. Эффективность таких форм политических действий зависит от уровня демократичности общества и от степени солидарности борющихся за свои права групп населения.

Наиболее острая форма противостояния — политиче-ский конфликт, который может быть разрешен по линии компромисс — консенсус — сотрудничество — интеграция, а может получить развитие в направлении активизации противоборства, причем в нелегитимных формах, социаль-ного исключения различных групп, дезинтеграции обще-ства. История знает немало примеров, когда молодежь, используемая противостоящими силами, занимала в кон-фликтных ситуациях крайние и экстремистские позиции.

Данные социологических исследований свидетель-ствуют об эскалации социальной напряженности в среде российской молодежи. Оценивая современную социально- политическую ситуацию в России, 23,7% молодых людей испытывают высокую степень тревоги, 13,7% — страха, 19,5% — возмущения и гнева (данные 2007 г.). Чувство тре-воги и страха 18,8% молодежи связывает с криминогенной обстановкой, 22% — с терроризмом, 10,3% — с проявлени-ями национализма и религиозного фанатизма. Ненависть и неприязнь испытывают 22% молодых людей в отношении к богатым, олигархам, 41% — в отношении к чиновникам, бюрократам, 34,9% — в отношении мигрантов. Не случайно 28,1% молодежи выразил готовность принять участие в массовых выступлениях, если социально-экономическая ситуация в стране будет ухудшаться.

Растет число экстремистски настроенной молодежи. Осознанную готовность к совершению экстремистских поступков по идейным соображениям 12,4% молодых людей проявили в форме участия в не разрешенных вла-стями митингах и демонстрациях и 8,7% — в крайне экстре-мистских формах протеста (3,6% — через участие в захвате зданий, перекрытии транспортных средств и 5,1% выразили готовность взяться за оружие, если мирные способы борьбы не дадут результатов). Численность данной группы весьма высока, особенно с учетом неопределившегося резерва, рав-ного 25,7% — затруднившихся ответить.

Особую общественную тревогу представляют массо-вые выступления молодежи. Организующую роль в них играют молодежные движения, в каждом из которых при-сутствуют экстремистски настроенные молодые люди. По данным исследования 2007 г., каждый пятый сторонник национально-патриотических и оппозиционных движений не исключает для себя возможности участия в протестных акциях. Значительно выше уровень готовности к экстре-мистским действиям в националистических движениях. Среди их участников 36,2% готовы к жестким проявлениям экстремизма. Возможность участия в несанкционирован-ных демонстрациях, в захвате общественных зданий и пере-крытии магистралей, а также готовность взяться за оружие не исключил для себя каждый второй (48,2%) член про-тестных движений. Участники прокремлевских движений также демонстрируют высокую готовность к незаконным протестным действиям (21,1%), а каждый десятый (13,8%) не видит для себя препятствий в выражении экстремизма и в более жестких формах.

Разумеется, рассмотренные формы политического уча-стия молодежи имеют свою региональную специфику.

Итак, отмеченные выше особенности молодежи как субъекта политических отношений существенно конкрети-зируются в условиях кризиса в российском обществе. Свою специфику имеют политическое сознание и формы участия молодежи в политической жизни отдельных регионов. Вме-сте с тем общей является актуальная потребность в поли-тической интеграции молодежи с целью стабилизации рос-сийского общества.

Горшков, М. К. Молодежь России: социологический портрет / М. К. Горшков, Ф. Э. Шереги. - М., 2010.

Зубок, Ю. А. Молодежные движения как форма самоорганизации молодежи / Ю. А. Зубок, В. И. Чупров // Россия в условиях гло-бального кризиса. Социальная и социально-политическая ситуация в России в 2008 году. - М., 2009.

Ильинский, И. М. Молодежь планеты / И. М. Ильинский. — М., 1999.

Ковалева, А. И. Социология молодежи. Теоретические вопросы / А. И. Ковалева, В. А. Луков. - М., 1999.

Лисовский, В. Т. Социология молодежи / В. Т. Лисовский. — СПб., 2001.

Политическая активность молодежи: результаты социологи-ческого исследования: монография / под ред. В. И. Добренькова, Н. Л. Смакотиной. - М., 2009.

Политическая социология: учебник / под ред. Ж.Т.Тощенко. М.: Издательство Юрайт, 2012. С.409-435.

Чупров, В. И. Молодежь: саморегуляция как антикризисная стратегия / В. И. Чупров // Социальная политика и социология. — 2009. - № 2. Вперёд

В Кыргызстане до сих пор место молодежи в политическом процессе не совсем определено. Здесь можно выделить две взаимопроникающие и дополняющие тенденции: с одной стороны, претензию на традиционализм, и с другой - попытки модернизации политической системы.

Согласно первой, статус молодежи определяется авторитетными субъектами или группами, которые и принимают решения. Этот вектор ориентирован на воспроизводство уже апробированных когда-то успешных схем и шаблонов. Молодежь практически вытеснена из процесса принятия решений. При этом мы можем наблюдать рост влияния религиозных ценностей.

Второй вектор дает больше возможностей для молодежи в процессе принятия решений. Модернизм предполагает изменение принципов и ценностей политического конструкта за счет наиболее оптимальных и рационально сконструированных схем. Если существующие традиции нашего общества ориентированы в большей степени на первый вектор, то правовые рамки, в основе которых лежит человек, обладающий компетенциями и правами участвовать в социальных преобразованиях, дают потенциальную возможность молодежи принимать участие в политической жизни страны, что отражает специфику второго. Обе формирующиеся тенденции или вектора создают противоречия внутри политической системы Кыргызстана.

Другой специфической особенностью является неоднородность этих двух векторов, за счет представленности разных групп и взглядов, ролью женщин в политическом процессе и месте в них религиозных институтов. К первой группе можно отнести формирующиеся группы, состоящие из религиозно ориентированной молодежи, либо молодежи, настаивающей на возврате или, по крайней мере, ориентированности на нормы и традиции как давнего, так и недавнего прошлого. Ко второй группе можно отнести небольшие либеральные политические сообщества, состоящие в основе своей из молодежи, впитавшей в себя ценности западной цивилизации.

Модернистские группы ориентированы на построение правового политического пространства, в основе которых лежат права человека, идеи либерализма, феминизма и индивидуализма. В реалиях Кыргызстана два вышеперечисленных вектора не имеют четко выраженных границ и тесно переплетены друг с другом, складывая при этом систему сдержек и противовесов в решении сложных проблем общества. Несмотря на то, что традиционализм превалирует над модернизмом, последний создает некоторую конкуренцию первому, за счет чего происходит развитие политического Кыргызстана в целом.

Нашу страну по составу населения можно отнести к достаточно молодым государствам. Количество молодежи составляет примерно 1,7 миллиона человек. Это около 31 процента от общего числа населения. Из них 2/3 проживают в сельской местности. Законы Кыргызской Республики дают право молодежи баллотироваться в Жогорку Кенеш с 21 года, Закон «О выборах Президента и депутатов ЖК» определяет квоту на молодых кандидатов в возрасте до 35 лет. Однако в Конституции возраст молодежи обозначен от 14 до 28 лет.

Молодежь Кыргызстана проявляет заинтересованность в участии в политических процессах. Однако существующие барьеры и слабая перспективность в получении сиюминутных ощутимых результатов препятствуют ее активности. Но молодежь в целом еще не сложила четкого представления, в каком государстве она хочет жить.

В выборных процессах молодежь достаточно активна. Общее количество избирателей - 2 914 586 человек. Из них молодежь составляет около половины избирателей. По данным Национального института стратегических исследований, примерно 79% молодых людей сдали биометрические данные для того, чтобы принять участие в выборах президента. Можно предположить, что мотивы принятия участия в выборах соответствуют двум выше обозначенным векторам.

С одной стороны, молодые люди руководствуются мнением авторитетных или влиятельных лиц при участии в выборных процессах. Именно эта часть является ресурсом, который используется политическими силами для достижения поставленных целей. С другой, осознавая себя в качестве субъекта политической деятельности, молодежь старается самостоятельно принимать решения в выборных процессах.

Как первые, так и вторые группы лиц зачастую становятся объектами манипуляций со стороны политических сил. Причинами такого положения становятся политическая и правовая неграмотность молодежи, недостаточная информированность о политических программах или их непонимание. В результате лишь очень малая часть молодежи участвует в выборах, осознавая свое политическое волеизъявление и следуя ему.

Политической культуры, которая бы позволила запустить демократические процессы имеющихся институтов, не сложилось. В этой связи можно говорить о некоторой незрелости демократического государства, так как политический выбор осуществляется не на рациональных основаниях. Правильней сказать, что выбора как такового не существует.

Большой интерес представляет участие женщин в выборных процессах. Можно выделить ряд ярких фигур, которые свою активность проявляют в гражданском и бизнес-секторе. Однако, при вхождении в политическое пространство, возникает множество барьеров, препятствующих их продвижению по карьерной лестнице. Участие женщин в избирательных процессах, их самостоятельность и подготовленность в принятии решений является показателем развития правового государства, его ориентированности на отражение проблем разных слоев общества.

Современная молодежь имеет интерес к разным сферам политической жизни страны. Согласно официальным данным на 2015 год, количество молодых депутатов в местных кенешах составляет 694 человек. На государственной службе в 2015 году таких было примерно 15% от общего числа госслужащих. Поступательно увеличивается представленность молодежи на муниципальной службе: с 14% в 2012 году до 22% в 2014 году.

Наиболее низкая представленность наблюдается в Баткенской, Джалал-Абадской, Таласской, Ошской и Чуйской областях. Наибольшая - в Иссык-Кульской и Нарынской областях.

При этом представленность девушек соответствующего возраста в судебных, законодательных и исполнительных органах на государственном и местном уровнях крайне мала или вообще не присутствует. Отмечается, что институт квотирования для женщин имеет ряд слабых сторон. На основании имеющихся данных можно заключить, что низкое участие молодежи в политических процессах объясняется консервативностью государственных и местных органов власти, низкой мотивированностью молодых людей и невысокой заработной платной.

Сложившаяся здесь система взаимоотношений снижает до минимума участие молодых людей в государственной, муниципальной и местной деятельности. Это все отражается на текучести молодых кадров, в чем, конечно же, не заинтересовано руководство при принятии молодых людей на государственную службу или работу в местные органы самоуправления.

Влияние молодежи в политических партиях сведено к минимуму и практически не ощутимо. На 2016 год в составе Жогорку Кенеша было всего 2 кандидата в возрасте до 28 лет. На сегодняшний день ни одна из влиятельных политических партий не создана молодежью, тем более не управляются ею. Принятие внутрипартийных решений чаще всего сведено к минимуму. Это обусловлено и тем, что молодые люди в политических партиях не способны оказывать финансовое влияние на развитие партии, некомпетентны при решении вопросов обозначенной повестки.

Политическими лидерами молодежь рассматривается в качестве инструмента достижения политических целей. Зачастую это обуславливается и тем, что молодые люди не имеют ясных представлений о политическом процессе. Поэтому молодежные крылья партий выполняют больше декоративную роль, не выражая собственных интересов. Активных лидеров молодежных крыльев партий практически не наблюдается. В основном, как показывают различные исследования, молодежь там представлена студентами вузов или лицеев.

В партиях обычно ведется два направления работы с молодежью или одно из них: создание подконтрольных молодежных крыльев и проведение массовых мероприятий (например, различных обучающих краткосрочных площадок, флешмобов, массовых встреч и так далее). Собственно, кадровой подготовки молодежи нет.

Руководство политических партий не заинтересована в систематическом обучении молодого потенциала, так как это требует достаточно больших финансовых ресурсов. Политические партии, как правило, до выборов находятся либо в полуактивном, либо в спящем режимах. Тем не менее, исключать полностью фактор влияния молодежи на политические партии нельзя. Те или иные предпринимательские круги, в состав которых входит молодые люди, продвигают через партии свои интересы. Однако это влияние минимально.

Существует также участие молодежи в политических процессах через неформальные образования. Эти группы при условии успешности и активности своего руководства могут оказывать влияние на активизацию молодых людей. Здесь важно отметить существенную деталь: если в период и после событий 2005 года наиболее активными были молодежные группы с модернистским уклоном («Бирге», «КелКел» и т.д.), то после апрельских и июньских событий 2010 года наибольшее влиянием приобретают движения с традиционной ориентацией («Айкол Ала-Тоо», «Кырк Чоро», «Калыс» и т.д.).

Другой характерной особенностью движений волны 2005 и 2010 годов является более высокое участие молодых девушек в первом случае и наименьшее во втором. Как правило, такие группы не являются устойчивыми и активизируются в период социальной, политической или экономической нестабильности, периодически возникающих в Кыргызстане. Частично они перерождаются в политические партии или их члены сами вливаются в партийную жизнь.

Хотя происходит и обратный процесс, когда для молодежных активистов рамки политических партий становятся слишком тесными, или же в случае, если они не принимают участие в политическом процессе принятия решений. Неустойчивость этих групп вызвана еще и отсутствием достаточных источников финансирования, ясных и последовательных политических программы, а также неустойчивым набором ценностей, разделяемых участниками этих сообществ.

Сегодня мы можем наблюдать рост религиозного потенциала в неформальных политических движениях. В перспективе это может привести к появлению сильных молодежных организаций с ярко выраженным религиозным окрасом, в основе которых может лежать соответствующая программа действий, где они уже будут претендовать на полноценное участие в политической жизни. Как минимум на местном уровне и как максимум на государственном.

В заключении можно сказать, что молодежь Кыргызстана не имеет четкой политической позиции. Среди молодежи присутствует неопределенная политическая самоидентификация. Несмотря на то, что международные организации оказывают поддержку в развитии политической и правовой культуры молодежи, образованность в этих сферах остаются на низком уровне. Сами политические партии, за некоторым исключением, не имеют четкой политической идеологии. Положение молодых женщин в политическом процессе сведено к минимуму, женщины молодого возраста отстраняются от процесса принятия решений.

Неформальные политические организации чаще всего активизируются в моменты социальной, экономической или политической неустойчивости, а также в период выборов. Именно законодательство является тем потенциальным ресурсом, за счет которого молодежь может повышать свою роль в процессе принятия решений. Сейчас можно констатировать, что в целом место молодежи в политическом процессе становится более определенным, к сожалению, с менее определенными перспективами ее влияния на процесс принимаемых решений.

Фото Topnews.kg

Положение молодежи в политической жизни характеризуется степенью включенности молодых людей в структуры власти различных уровней и самоидентификацией с ними в качестве субъекта властных отношений, а также широтой возможностей для их участия в различных формах политической деятельности, в том числе в стихийном волеизъявлении своих политических прав и свобод. Различаются формальная и реальная включенность в политическую жизнь. От того, насколько сознательно молодой человек включается в ту или иную властную структуру и какова его позиция в ней, способен ли он оказывать воздействие на политику, зависит в конечном счете возможность реализации его политических интересов.

О статусе молодежи в политической жизни общества невозможно судить лишь на основе формального включения молодых людей в структуры власти. Для этого важно оценить уровень их самоидентификации с этими структурами, а также степень их активности в различных формах политической деятельности. Высокий уровень самоидентификации предполагает самоощущение своей причастности к принятию управленческих решений, отождествление себя в качестве субъекта властных отношений и свидетельствует о высокой степени интегрированности молодых людей в политическую жизнь общества.

Для современного общества характерно многообразие форм участия молодежи в политической жизни. Понимаемое как вовлеченность в той или иной форме человека или социальной группы в политико-властные отношения, в процесс принятия решений и управления, политическое участие является важным компонентом политической жизни общества. Оно может служить средством достижения определенной цели, удовлетворения потребности в самовыражении и самоутверждении, реализации чувства гражданственности. Участие бывает прямым (непосредственным) и опосредованным (представительным), профессиональным и непрофессиональным, стихийным и организованным и т.п.

В недавнем прошлом в нашей стране исповедовалась идея так называемой стопроцентной политической активности молодежи. При этом признавались лишь те формы активности, которые демонстрировали солидарность молодых людей с официальной идеологией. Любые иные считались антиобщественными и пресекались. Подобное "поголовное участие" лишь в официально одобряемых формах свидетельствовало о бюрократизации политической жизни и наносило огромный вред молодежи, последствия которого ощущаются до сих нор.

В политической жизни современного российского общества, переживающего системный кризис, выделяются следующие формы политического участия молодежи.

• 1. Участие в голосовании. Политический статус молодежи определяется реальными, а не формально предоставляемыми возможностями оказывать влияние на расстановку политических сил в обществе через участие в голосовании. Ему предшествует участие в обсуждении предвыборных программ политических партий, кандидатов в депутаты в федеральные и местные органы власти, а также непосредственное участие в выборах. Однако молодежь недостаточно активно использует свой политический потенциал. По данным ФОМ (по состоянию на 20 января 2012 г.), 58% молодежи в возрасте от 18 до 35 лет практически не участвует в выборах (33% участвуют редко и 25% никогда не участвуют), продемонстрировав политический нигилизм и предоставив тем самым возможность для манипулирования ее голосами заинтересованным силам. Участие в выборах в Госдуму (2007) принимали всего 47% молодых людей в возрасте 18– 30 лет, что значительно ниже электоральной активности старшего поколения. Большинство голосов молодых избирателей получила "Единая Россия" (68,6%), следующие три места по числу отданных за них голосов заняли ЛДПР (12,1%), "Справедливая Россия" (6,2%), КПРФ (5,3%) (Горшков, Шереги, 2010).
• 2. Представительное участие молодежи в органах власти Российской Федерации и в местном самоуправлении. Оно находит практическое выражение в реализации групповых интересов молодежи посредством ее представителей в органах власти. По данным Госкомстата, на всех уровнях представительной власти РФ в 1990–1991 гг. молодежь в возрасте 21–29 лет составляла 13,3% от числа избранных в эти органы, в том числе в Верховном Совете РФ – 0,4%; в Верховных Советах республик – 2,8%; в городских Советах – 10,2%; в районных городских Советах – 11,7%; в сельских поселковых Советах – 14,9%. Однако в дальнейшем представительство молодежи в органах государственной власти постоянно сокращалось.

За годы реформ представительное участие молодежи существенно сократилось. Не может компенсировать недостаток представительных форм участия молодежи в органах власти и создание в середине 1990-х гг. молодежных парламентских структур. Они представляют собой консультативно-совещательные общественные группы при органах законодательной и исполнительной власти, действующие сегодня примерно в 1/3 субъектов Российской Федерации. Однако заметного влияния на реализацию государственной молодежной политики они не оказывают.

В составе депутатов Государственной Думы молодежь в возрасте до 30 лет представлена в количестве 12 человек. Из них 7 человек – "единоросы" и 5 – представители ЛДПР. Как видно, представительство молодежи в высшем законодательном органе незначительно и неравномерно распределено по принадлежности к политическим партиям.

Особенно ощутимо изменение представительства молодежи проявилось на уровне учебных и трудовых коллективов. Если в 1990 г. 40,7% молодых людей избирались в разного рода представительные органы в своих коллективах (в советы трудовых коллективов, партийные, профсоюзные и комсомольские органы), то уже в 1992 г. их число сократилось вдвое. В 2002 г. участвовали в деятельности различных представительных органов, по данным социологических исследований, 11,5% молодых людей, в том числе на уровне первичного учебного (трудового) коллектива – 6,4%; на уровне учебного заведения, учреждения, предприятия, фирмы – 4,4%; на уровне района, села, города, области – 0,7%. В 2008 г. лишь десятая часть молодежи участвовала в работе органов самоуправления, и преимущественно на низовом уровне. При этом половина молодых людей, судя по результатам исследований, включена в эти органы формально и даже на уровне первичных трудовых (учебных) коллективов не оказывала никакого влияния на принятие решений. Часто оказывается неэффективной и деятельность молодых депутатов, не имеющих опыта управления, налаженных связей с аппаратами местных органов власти, с руководством министерств и предприятий, с банковскими структурами.

Наиболее извращенные формы дискриминации коренных интересов и прав молодежи отмечаются в частном секторе. Здесь полностью отсутствуют любые формы представительной демократии, защиты прав трудящихся, и прежде всего молодежи. Две трети молодых людей постоянно или часто сталкиваются с фактами несправедливости со стороны работодателя.

Все это никак не согласуется с провозглашаемым курсом на демократизацию общества и ведет к возрождению тоталитаризма в стране, усилению произвола администрации на предприятиях и в учебных заведениях, к дальнейшему ограничению прав молодежи.

3. Создание молодежных организаций, движений. Определенную часть своей политической жизни молодые люди проводят в кругу сверстников, поэтому вполне объяснимо их стремление к объединению в организации. Неоднородность политического сознания молодых россиян, многообразие политических ориентаций и интересов способствуют появлению большого количества разнообразных по направленности молодежных объединений, в том числе и политических.

По состоянию на март 2011 г., в Федеральный реестр молодежных и детских общественных объединений, пользующихся государственной поддержкой, включены 62 организации, из которых 48 молодежных.

Большая часть этих организаций и их территориальных отделений сосредоточены в больших городах. Их численность колеблется от нескольких сотен до десятков тысяч человек. Наиболее крупной является "Российский союз молодежи", объединяющий 220 тыс. индивидуальных членов и имеющий территориальные организации в 70 субъектах Российской Федерации. С принятием Федерального закона от 28.06.1995 № 98-ФЗ "О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений" существенно укрепилась правовая база для участия в них молодых людей. В 2001 г. создана общероссийская ассоциация "Союз молодежных организаций", призванная консолидировать деятельность молодежных объединений и движений.

Развитию патриотизма и межкультурного взаимодействия среди молодежи страны способствует Всероссийский фестиваль "Мы вместе!", проводимый с 2010 г. Российским союзом молодежи. Его участники узнают о культуре и достижениях народов страны, реализуют социальные проекты, встречаются с известными политиками, журналистами, общественными деятелями, лидерами молодежных организаций.

Приобретению навыков социального менеджмента, инициативности способствует программа Российского союза молодежи "Студенческое самоуправление". Студенты вузов получают знания по организации молодежных объединений, студенческих клубов, правового обеспечения студенческого самоуправления, развитию политической и досуговой активности.

Всероссийская программа популяризации рабочих профессий и профориентации "Арт-Профи Форум" ежегодно реализуется в 50 субъектах РФ. Более 30 000 молодых людей реализуют социальные проекты, создают видеофильмы, рекламные плакаты, песни и творческие презентации на тему популяризации профессий и специальностей, получаемых в общеобразовательных и профессиональных образовательных организациях.

Ширится среди молодежи волонтерское движение. Десятками тысяч исчисляется участие молодых людей в добровольческих отрядах.

Анализ тенденций развития молодежного движения в регионах свидетельствует о разнообразии условий для него в различных субъектах Российской Федерации. В регионах часто имеются дополнительные возможности для реализации государственной поддержки молодежных и детских объединений. Решением ряда региональных и муниципальных органов государственной власти детским и молодежным объединениям предоставлены налоговые льготы. Поддержка детских и молодежных организаций, действующая в некоторых городах, краях и областях, включает в себя предоставление регулярных субсидий и финансирование целевых программ по решению социальных проблем молодежи.

Однако, несмотря на государственную поддержку, заметного влияния па молодежь и ее политическую жизнь эти организации пока не оказывают. Большинство из них избегает постановки политических целей и четкого определения политических ориентаций, хотя они, так или иначе, выступают как группы интересов. Во многих из них числится всего по несколько десятков человек, занимающихся под прикрытием молодежных организаций обыкновенным бизнесом.

Наряду с организациями, поддерживаемыми государством, всего действует более 100 различных молодежных объединений и движений. Деятельность многих из них носит хотя и политический, но во многом декларативный характер. По целям и характеру деятельности, зафиксированным в их программах, эти движения подразделяются на национально-патриотические (7,2%), оппозиционные (27,5%), националистические (11,7%), протестные (10,6%), прокремлевские (25,7%), правозащитные (8,3%) а также экологические, спортивных фанатов и др. (9%).

Являясь формой самоорганизации, молодежные движения рассматриваются в современном обществе как проявление социальной, в том числе и политической, субъектности молодых людей. О степени становления российской молодежи в качестве субъекта политической жизни общества позволяют судить мотивы ее участия в различных движениях. Результаты исследования показывают, что выделяется три группы мотивов. Во-первых, экспрессивные, спонтанно возникающие мотивы, не связанные с идейной направленностью движений (здесь и желание "потусоваться", и романтика, и возможность заработать). Во-вторых, инструментальные мотивы, часть которых связана с идейной направленностью движений (это возможности самореализации, стремление поучаствовать в конкретных делах, приобщение к политической карьере). В-третьих, собственно идейные мотивы, представленные как в общей форме (идейная близость, борьба за справедливость), так и в более конкретной (поддержка политического курса, протест против существующего порядка, борьба с инакомыслием, с иноверцами, с представителями других национальностей).

Около половины (48,5%) мотивов отражают в той или иной форме идейную направленность (второй и третий типы мотивации). Это свидетельствует, что самоорганизация молодежи носит вполне осознанный характер. Большинство молодых людей включаются в этот процесс, преследуя конкретные цели, а каждый второй использует данную форму самоорганизации для реализации идейных мотивов.

Направленность идейной мотивации существенно дифференцируется по видам движений. Идейными мотивами, соответствующими третьему типу мотивации, в наибольшей степени руководствуются участники национально- патриотических (33,4%), националистических (23,9%) и оппозиционных (22,2%) движений. При этом важно раскрыть конкретное содержание идейной направленности мотивов. В нем отражаются коренные социально-групповые интересы молодежи – социальные (чувство справедливости), национальные, патриотические, религиозные и политические. Суммируя ответы по 7-балльной шкале (на основе средневзвешенных коэффициентов), общая картина идейной направленности мотивов участия молодежи в общественных движениях выглядит следующим образом: на первом месте – социальные, чувство справедливости (К = 5,14), далее в порядке убывания ранговых позиций следуют – национальные (3,63), патриотические (3,33), религиозные (2,82), политические (2,68) мотивы. Таким образом, ведущим идейным мотивом, значительно опережающим все остальные, является стремление к социальной справедливости, отражающее традиционный характер ценностей россиян. Факт смещения на последнее место политических мотивов свидетельствует о слабой выраженности политических интересов молодежи, что препятствует превращению ее в активную политическую силу.

4. Участие в деятельности политических партий. Эта форма политического участия молодежи непосредственно направлена на воспроизводство и обновление политической структуры общества. В условиях социальной стабильности она является важным фактором политической социализации подрастающих поколений. В кризисных ситуациях, как правило, интерес к молодежи со стороны политических партий возрастает. Данная тенденция имеет место и в российском обществе. Однако подобный интерес в России откровенно конъюнктурен и ограничивается лишь предвыборными кампаниями.

Большинство партий и политических блоков даже в период выборов не имели обоснованных программ молодежной политики, а молодые кандидаты в депутаты составляли в них ничтожную долю. В то же время невелик интерес и самой молодежи к участию в политических партиях. Интересуется их политикой менее 2% молодых людей.

В настоящее время лишь отдельные политические партии имеют зарегистрированные в Министерстве юстиции РФ молодежные организации. Молодежным крылом партии "Единая Россия" является "Молодая гвардия". Аналогичную функцию в КПРФ выполняет "Союз коммунистической молодежи", в ЛДПР – "Молодежный центр ЛДПР". Имеют свои молодежные организации и другие партии. Как правило, это небольшие по численности организации от нескольких десятков до 1–2 тыс. и более человек, разделяющих программы партий, участвующих в проводимых ими политических акциях и в других партийных мероприятиях. Особенно активизируется их деятельность в период избирательных кампаний. Выполняя преимущественно узкопартийные функции, политическое влияние этих организаций на широкие слои молодежи весьма ограниченно.

5. Участие в акциях стихийного волеизъявления своих политических прав и свобод. Оно выражается в участии молодых людей в забастовках, в актах гражданского неповиновения, митингах, демонстрациях и других формах социального протеста в рамках существующего законодательства. Конечно, подобные формы нельзя назвать нормой политической жизни. К ним прибегают, как правило, люди, доведенные до отчаяния неспособностью или нежеланием властей конструктивно реагировать на их социальные, экономические, политические требования. Эффективность таких форм политических действий зависит от уровня демократичности общества и от степени солидарности борющихся за свои права групп населения.

Наиболее острая форма противостояния – политический конфликт, который может быть разрешен по линии компромисс – консенсус – сотрудничество – интеграция, а может получить развитие в направлении активизации противоборства, причем в нелегитимных формах, социального исключения различных групп, дезинтеграции общества. История знает немало примеров, когда молодежь, используемая противостоящими силами, занимала в конфликтных ситуациях крайние и экстремистские позиции.

Примером может служить всплеск протестной активности в российском обществе, начавшийся в связи с несогласием с результатами выборов в российский парламент 4 декабря 2011 г. По мнению экспертов Левада-Центра, доля молодых людей в возрасте от 18 до 24 лет на митинге на проспекте Сахарова 24 декабря 2011 г. и на шествии в феврале 2012 г. составляла примерно от 20 до 22%, доля людей в возрасте от 25 до 39 лет – соответственно 36–37%. По России доля митингующих людей в возрасте от 18 до 25 лет составила в этом периоде – 17%, в возрасте от 25 до 39 лет – 23%.

Данные социологических исследований свидетельствуют об эскалации социальной напряженности в среде российской молодежи. Оценивая современную социально- политическую ситуацию в России, 14,3% молодых людей испытывают высокую степень тревоги, 6,8% – страха, 11,5% – возмущения и гнева (данные 2011 г.). Чувство тревоги и страха каждый пятый связывает с криминогенной обстановкой и с терроризмом, каждый десятый – с проявлениями национализма и религиозного фанатизма. Ненависть и неприязнь испытывают 22% молодых людей в отношении к богатым, олигархам, 41% – в отношении к чиновникам, бюрократам, 34,9% – в отношении мигрантов. Не случайно 28,1% молодежи выразил готовность принять участие в массовых выступлениях, если социально- экономическая ситуация в стране будет ухудшаться.

Растет число экстремистски настроенной молодежи. Осознанную готовность к совершению экстремистских поступков по идейным соображениям 12,4% молодых людей проявили в форме участия в не разрешенных властями митингах и демонстрациях и 8,7% – в крайне экстремистских формах протеста (3,6% – через участие в захвате зданий, перекрытии транспортных средств и 5,1% выразили готовность взяться за оружие, если мирные способы борьбы не дадут результатов). Численность данной группы весьма высока, особенно с учетом неопределившегося резерва, равного 25,7% – затруднившихся ответить.

Особую общественную тревогу представляют массовые выступления молодежи. Организующую роль в них играют молодежные движения, в каждом из которых присутствуют экстремистски настроенные молодые люди. По данным исследования 2007 г., каждый пятый сторонник национально-патриотических и оппозиционных движений не исключает для себя возможности участия в незаконных протестных акциях. Значительно выше уровень готовности к экстремистским действиям в националистических движениях. Среди их участников 36,2% готовы к жестким проявлениям экстремизма. Возможность участия в несанкционированных демонстрациях, в захвате общественных зданий и перекрытии магистралей, а также готовность взяться за оружие не исключил для себя каждый второй (48,2%) член протестных движений. Участники прокремлевских движений также демонстрируют высокую готовность к незаконным протестным действиям (21,1%), а каждый десятый (13,8%) не видит для себя препятствий в выражении экстремизма и в более жестких формах.

Разумеется, рассмотренные формы политического участия молодежи имеют свою региональную специфику.

Итак, отмеченные выше особенности молодежи как субъекта политических отношений существенно конкретизируются в условиях кризиса в российском обществе. Свою специфику имеют политическое сознание и формы участия молодежи в политической жизни отдельных регионов. Вместе с тем общей является актуальная потребность в политической интеграции молодежи с целью стабилизации российского общества.

Пфетцер С.А.

Начальник управления социальной и воспитательной работы Кемеровского государственного университета

К ПРОБЛЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО УЧАСТИЯ МОЛОДЕЖИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ

Аннотация

В статье анализируются отечественные и зарубежные исследования особенностей содержательных характеристик и детерминант политического участия современной российской молодежи. Обосновывается модель исследования политического участия молодежи современной российской провинции.

Ключевые слова: политические ценности, политическое поведение, политическое участие, молодежь.

Pfettser S. A.

The head of department on social and educational work of the Kemerovo state university

TO THE PROBLEM OF RESEARCH OF POLITICAL PARTICIPATION OF YOUTH OF THE MODERN RUSSIAN PROVINCE

Abstract

In article domestic and foreign researches of features of substantial characteristics and a determinant of political participation of modern Russian youth are analyzed. The model of research of political participation of youth of the modern Russian province locates.

Keywords: political values, political behavior, political participation, youth.

Молодежь России, как большая социальная общность, весьма неоднородна в социально-экономическом, культурном и ценностном отношении, что определяет и неоднородность системы ее политических ориентаций. Неслучайно, разные авторы зачастую обнаруживают у современной российской молодежи направленность на совершенно противоположные политические ценности. Так, по данным серии качественных исследований, проведенных «Лабораторией Крыштановской», самой распространенной идеологией в среде российской городской молодежи являются либерально-демократические взгляды . О.В. Сорокин, напротив, полагает, что «несмотря на сохраняющийся плюрализм политических ориентаций в молодежной среде, прослеживается вектор объединения молодежи на основе идеи возрождения России, а также на национально-патриотических идеях. При этом сохраняется риск всплеска националистических проявлений в ее среде» . А.В. Селезнева указывает на актуальность как для старших возрастных групп, так и для «путинского поколения» так называемых «ценностей безопасности», т.е. материалистических ценностей, проявляющихся в политической сфере ориентацией на «отсутствие войны», «стабильную экономику», «борьбу с преступностью», «порядок в стране» и т.п. . Е.А. Самсонова анализирует выраженность в системе политических ценностей молодежи таких биполярных компонентов, как «индивидуальное» – «коллективное» (свобода, конкурентность, предприимчивость, эгоистичность, самостоятельность); «материальное» – «духовное» (материальное благосостояние, экономический прагматизм, циничность, коррумпрованность государственных и правоохранительных органов власти); «авторитарное» – «демократичное» (агрессивные виды включения в политику, национализм, экстремизм, готовность к применению силы и жестким средствам устранения оппозиции). При этом интегрирующим молодежь и старшие поколения, по ее мнению, оказывается одинаково значимый для них «архетип авторитарности», обеспечивающий преемственность социально-политических ценностей и позволяющий предположить реальность возвращения российского общества в авторитарное русло даже в случае полной смены поколений в структурах власти . Таким образом, в зависимости от установки исследователя в качестве «ядра» системы политических ценностей современной российской молодежи рассматривается практически весь возможный спектр идеологических предпочтений.

Противоречивость политических ценностей сегодняшней молодежи закономерно проявляется и в разнонаправленности ее политического поведения. В этой связи С.А. Пахоменко характеризует политическое поведение молодежи как противоречивое и иррациональное, что, по его мнению, связано с амбивалентностью, противоречивостью ценностных ориентаций и политических установок современной молодежи, усилением аномичности и деструктивности в обществе. Согласно автору, политическое поведение российской молодежи содержит установки на политический плюрализм, но авторитарно по формам политического взаимодействия. По результатам его исследования, такое политическое поведение отличается спонтанностью политического выбора и нестабильностью политических предпочтений, сочетанием «пассивности, политического отчуждения и терпеливо-подданнического политического поведения молодежи с всплесками иррационального, протестного и даже экстремистского политического поведения» .

О.В. Сорокин объясняет подобную противоречивость прежде всего универсальными отличительными особенностями молодежи – переходным характером периода молодости, промежуточностью ее социального положения, неполной самостоятельностью молодежи как субъекта социальных отношений, незавершенностью процесса формирования социальной зрелости и т.п. Как следствие, политическое сознание молодежи в принципе отличается неоднородностью, маргинальностью, лабильностью и экстремальностью. Формирование же специфических черт политического сознания современной российской молодежи в условиях трансформации российского общества, особенно в ситуации неопределенности 1990-х гг., связанно, по мнению автора, с разрушением традиционных ценностно-нормативных структур массового сознания, что проявилось в тотальном падении доверия, росте социально-политического отчуждения, снижении социально-политических интересов и росте нигилизма. В результате влияния этих общих и специфических факторов наиболее характерными для современной российской молодежи являются противоположные установки на стабильность и на риск, а также полярные традиционные коллективистско-патерналистские и современные либерально-индивидуалистические ориентации, соединение которых и обуславливает особенности политического поведения нынешней молодежи .

Двойственность политического поведения в целом выражается и в различиях отдельных содержательных характеристик политического участия современной российской молодежи: его активности, институционализированности и конвенциональности. Активность гражданского и политического участия молодежи в большинстве случаев оценивается как низкая. Так, по данным различных социологических исследований лишь 7-10% российской молодежи вовлечено в деятельность тех или иных гражданских организаций разного типа. Согласно результатам опросов исследовательской группы «Циркон», общая политическая и общественная активность российской молодежи невысока, значительная ее часть (от 46 до 62%) вообще не принимает никакого участия в общественной и политической жизни . Авторы доклада ООН объясняют это отсутствием у российской молодежи какой-либо реальной возможности участвовать в процессах принятия решений. Поэтому ее политическое участие ограничивается, как правило, требованиями сохранения «процедурного минимума» демократии. При этом значительная часть молодых людей открыто отвергает такой ритуальный вид участия, ассоциируя его с формальной политикой и предпочитая оставаться от нее в стороне. С другой стороны, в этом же докладе отмечаются и признаки намечающегося политического «пробуждения» молодежи . Достаточно оптимистичную оценку уровня политического участия современной российской молодежи дают Е.П. Савруцкая и С.В. Устинкин: согласно результатам их исследований, молодое поколение в целом интересуется политикой и готово к активному участию в политической жизни страны. Однако и они констатируют заметное снижение интереса молодежи к политической жизни за последние пять лет – с 41 до 35% выразивших такую заинтересованность .

К.А. Катушева указывает на целый ряд причин роста абсентеизма в молодежной среде: низкий уровень политической культуры и политико-правовой грамотности; утрата доверия к государственным органам и электоральному процессу; мнение о том, что между гражданским обществом и властью нет диалога, представление о гражданах как об «оппозиции» государственной власти; отсутствие эффективно функционирующих социально-политических «лифтов»; низкий уровень жизни молодежи . Однако большинство политологов, анализирующих данную проблему, в качестве основного фактора снижения уровня политического участия называют его «заорганизованность», принудительность, мобилизационный характер.

Соответственно, политическое участие российской молодежи определяется преимущественно как институционализированное или мобилизованное. По словам Г.А. Казначеевой, деятельность государственных структур, направленная на поддержку молодежного движения и создание условий для его развития, является ничем иным как институционализацией участия молодого поколения в политических процессах. Рассматривая перспективы институционализации политического участия российской молодежи, автор приходит к выводу, что принудительность и манипулятивность политической социализации неизбежно упрощает цели и смысл молодежного политического движения, негативно сказываясь не только на участии молодежи в политических процессах, но и на формировании в России демократической политической системы . Преобладание институционализированной, мобилизованной активности российской молодежи над автономной берет начало еще в советский период, «когда в условиях административно-командной системы сложился своеобразный технократический подход к молодому поко­лению преимущественно как к объекту социализации, иде­ологического воздействия, воспитания, пассивному исполнителю готовых решений. Подобный подход не мог не отразиться на политической активности и на реальном участии молодежи в политической жизни. Несмотря на формальное соблюдение пред­ставительства этой части общества в выборных государственных органах, ее фактическое влияние на политику оставалось непропорционально малым. Жестко ограничен­ная институциональными формами политическая актив­ность молодых людей имела скорее ритуальный характер и не отражала зачастую их реальных групповых интересов и возможностей. Искреннее желание молодых людей и даже молодежных организаций что-либо изменить, наталкиваясь на непреодолимые препятствия со стороны отла­женной бюрократической системы, сменялось разочаро­ванием. Чаще всего это заканчивалось отказом от борьбы и принятием идеологии конформизма» .

По словам О.Г. Щениной, в современной России «отмечается тенденция на сворачивание реального участия молодежи в политике, в управлении делами государства и общества» . В сложившихся социально-политических условиях основным каналом осуществления политической активности молодежи закономерно становится так называемое «системное» политическое участие. В этой связи многие исследователи полагают, что отмечаемый некоторыми авторами рост политического участия молодежи, проявляющийся в основном увеличением численности проправительственных молодежных политических организаций и вступлением молодых людей в «партию власти», на самом деле носит характер имитации, являясь по существу «квазиучастием», обусловленным прагматическими, т.е. корыстными, карьерными и тому подобными мотивами . Однако представление о доминировании у современной российской молодежи таких узкопрагматических мотивов политического участия в определенной степени опровергается результатами социологических исследований: так, согласно данным группы «Циркон», тремя ведущими побудителями участия молодежи в общественно-политической жизни являются интерес к политике (36%), желание изменить жизнь к лучшему (32%) и желание помочь людям (18%), т.е. вполне идеалистические, «благородные» мотивы, а «низменные» прагматические побуждения, напротив, занимают самые последние места: способ подработки – 9%, принуждение – 3%, и способ «выбиться в люди» – 2% опрошенных . Это позволяет констатировать ценностную неоднородность такой социальной общности как «современная российская молодежь», определяющую и различия в направленности и характере ее политического участия.

В модели О.В. Сорокина направленность политического участия молодежи определяется преимущественным воздействием «целеориентированных», т.е. институциональных либо «саморегуляционных» механизмов, проявляющихся в форме самоорганизации молодежи. По его мнению, «следствием влияния целеориентированного регулирования властных структур становится преимущественно авторитарный тип ориентаций, с характерной доминантой индивидуализма и одновременно с декларативным национально-патриотическим оттенком. В свою очередь, саморегуляционный механизм является предпосылкой формирования преимущественно демократичных ориентаций с умеренными либеральными тенденциями» . При этом, согласно результатам его исследования, в настоящее время наблюдается определенная дисфункция институциональных форм регулирования и активизация саморегуляционных механизмов политического участия. В целом, все сказанное позволяет предположить определенную цикличность в преобладании институционализированных или самостоятельных форм политического участия молодежи в современном российском обществе и, в частности, наметившийся в последнее время рост ее неинституционализированной активности.

Возможность такой тенденции определяет важность оценки уровня конвенциальности нынешнего и ожидаемого в будущем политического участия молодежи. Сказанное приобретает особую значимость с учетом опыта «цветных революций» в странах ближнего зарубежья, в которых молодежь принимала самое активное участие. Современные западные исследователи в данном контексте отмечают, что «пробуждение» российской молодежи может носить как форму «политической кооптации», т.е. санкционированного включения в уже существующую политическую систему, так и радикализма . Авторы доклада ООН в этой связи приводят данные об усилении политической активности молодежи, ориентированной на оппозиционные партии. При этом, согласно выводам исследовательской группы «Циркон», «на фоне устойчивости показателей протестной активности российской молодежи в целом, наблюдаются некоторые явления, дающие основания для гипотезы о формировании очагов молодежного радикализма. Главным мотивирующим фактором молодежного радикализма является бедность и отсутствие каких бы то ни было перспектив на будущее» . Таким образом, характер политического участия российской молодежи, в настоящее время преимущественно конвенциональный, в обозримом будущем может подвергнуться опасному изменению. Неслучайно, что последние годы появилось значительное количество работ, непосредственно посвященных молодежному экстремизму и его профилактике. Поскольку политическое участие молодежи детерминируется ее ценностными предпочтениями, важное место в предупреждении экстремизма должно занимать изучение системы ценностей молодежи и поддержка становления ее просоциальной направленности.

Отмеченные тенденции в характере и динамике политического участия молодежи, свойственные для современной России в целом, в ряде случаев еще более заметны в российской провинции, в частности – среди молодежи Сибирского региона. Так, Е.В. Романова констатирует невысокую степени включенности молодежи Алтайского края в общественно-политическую жизнь, связанную, по ее мнению, с низкой степенью доверия ко многим политическим институтам и проявляющуюся предрасположенностью к суггестивному, конформному либо к аффективному политическому участию или же к абсентеизму . И.Ф. Печеркина, анализировавшая особенности политического участия молодежи Тюменской области, также приходит к выводу, что молодежь региона демонстрирует социальную отчужденность, апатию, недоверие к институтам общества. При этом, согласно результатам ее исследования, вовлеченность молодежи в социально одобряемые формы общественно-политической активности «крайне низка» и, одновременно, для нее характерен «крайне высокий» уровень протестной готовности. И.Ф. Печеркина связывает это с нереализованными ожиданиями, отсутствием каких-либо перспектив, «накопившейся ненавистью социальных низов», «реакцией на атмосферу застоя», развитием коммуникационных возможностей Интернета, позволяющим объединяться недовольным. Как заключает автор, «уличная» активность молодежи отчетливо растет, что создает благоприятные условия для дальнейшего распространения радикальных и экстремистских настроений в молодежной среде . Тем самым распространенный сегодня тезис о накоплении большего протестного потенциала в российской «глубинке», по-видимому, можно считать верным и в отношении молодежи.

Проведенный нами обзор исследований особенностей политического участия современной российской молодежи, демонстрирующий фактическое отсутствие единых подходов и, соответственно, противоречивость оценок, свидетельствует об актуальности изучения рассматриваемого феномена в единстве и причинно-следственной взаимосвязи с ценностными предпочтениями. Как справедливо указывает С.А. Пахоменко, «наряду с большими успехами отечественных ученых в области изучения особенностей политического поведения современной российской молодежи, следует отметить недостаточную освещенность и изученность диапазона трансформации политического поведения молодежи, слабо выявлены субъективные основы политического поведения, не проанализированы корреляции между индивидуализацией ценностей и индивидуальным политическим поведением» . Добавим, что указанная проблема особенно значима при решении задачи построения адекватной, операционализируемой и применимой на практике прогностической модели политического участия молодежи российской провинции.

Литература

1. Казначеева, Г.А. Студенческая молодежь в политическом процессе современной России: тенденции и приоритеты политического участия [Текст]: автореф. дис. … канд. полит. наук / Г.А. Казначеева. – Орел, 2004. – 27 с.
2. Катушева, К.А. Тенденции политического участия молодежи в России: политический абсентеизм, автономное и мобилизованное участие [Электронный ресурс] / К.А. Катушева // Электронный научный журнал «ГосРег». – 2012. № 1. // URL:http:// gosreg.amchs.ru/ pdffiles/1number/ articles/ Katusheva_article.pdf
3. Ментальность российской молодежи: политические ориентиры и кумиры [Электронный ресурс] // Интернет-журнал «Гефтер» //URL: http://gefter.ru/archive/8369
4. Молодежь в России. 2010. Обзор литературы. Доклад ООН [Текст] / под ред. Я. Охана. – М.: ФСГС, 2011. – 96 с.
5. Пахоменко, С.А. Трансформация политического поведения российской молодежи в условиях кризиса социокультурной идентичности [Текст] / С.А. Пахоменко. – автореф. дисс. … к.философ.н. – Ростов-на-Дону, 2007. – 26 с.
6. Печеркина, И.Ф. Социально-политическая активность молодежи и проблемы формирования гражданского общества [Текст] / И.Ф. Печеркина // Сборник материалов VIII Всероссийской научно-практической конференции по программе «Социокультурная эволюция России и ее регионов». – Уфа, АН РБ, Гилем, 2012. – С. 379-384.
7. Романова, Е.В. Формирование моделей политического поведения молодежи (по материалам социологического исследования в Алтайском крае) [Текст] / Е.В. Романова // Известия Алтайского государственного университета. – 2012. №4-1(76) – С. 254.260.
8. Савруцкая, Е.П. Анализ динамики качественных характеристик ценностного сознания молодежи России [Текст] / Е.П. Савруцкая, С.В. Устинкин// Власть. – 2011. № 10. – С. 92-96.
9. Самсонова, Е.А. Политические ценности российской молодежи в условиях социально-политических трансформаций 1990-х годов: автореф. дис. … канд. полит. наук [Текст] /Самсонова Е.А. – Саратов, 2008. – 23 с.
10. Селезнева, А.В. Политико-психологический анализ политических ценностей современных российских граждан: поколенческий срез [Текст]/ А.В. Селезнева // Вестник Томского государственного университета. – 2011. № 3.– С. 22-33.
11. Сорокин, О.В. Формирование политического сознания молодежи в условиях трансформации современного российского общества (социокультурный аспект): автореф. дис. … канд. соц. н. [Текст] / О.В. Сорокин – М., 2008. – 31 с.
12. Социально-политическая активность молодежи (некоторые результаты социологического исследования к заседанию семинара «Полития» 25 мая 2006 г.) [Электр. ресурс] // Исследовательская группа ЦИРКОН. URL: http://www.zircon.ru/upload/iblock/f5e/060525.pdf (дата обращения: 25.04.2013).
13. Тощенко, Ж.Т. Политическая социология [Текст] / Ж.Т. Тощенко. – М.: Издательство Юрайт, 2012. – 623 с.
14. Щенина, О.Г. Формы участия молодежи в политическом процессе современной России: дисс … канд. полит. наук [Текст] / – М., 2005. – 165 с.
15. Яницкий, М.С. Ценностная детерминация отношения к власти [Текст] / М.С. Яницкий, О.А. Браун // Вестник Кемеровского государственного университета № 1 (29), 2007. – С. 143-150.