Как исполняли смертные приговоры в ссср (8 фото). Женщины, приговоренные к смертной казни в ссср (продолжение) (6 фото)

В 1987 году Советский Союз содрогнулся от ужасающего преступления: школьная посудомойка из Киева отравила 20 человек. Ее звали Тамара Иванютина, и она стала третьей и последней женщиной в СССР, которая получила за свои злодеяния высшую меру наказания.

Мечты о богатстве

Тамара Масленко родилась в 1941 году. Родители с детства внушали ей мысль, что главное в жизни – это материальное благополучие. И маленькая Тамара мечтала, что в будущем она будет купаться в роскоши и ездить на черной «Волге».

Окончив школу, Тамара вышла замуж за дальнобойщика. Водители в то время получали не самые плохие деньги, но зарплата суженого интересовала Тамару гораздо меньше, чем его квартира. Делить недвижимость корыстная супруга не хотела ни с кем.

В один из рейсов муж Тамары почувствовал себя плохо. Он остановил машину и отправился искупаться в расположенной поблизости речке. Когда он вытирался, то обнаружил клок своих волос на полотенце. Дальнобойщик смог добраться до дома, где и скончался от сердечного приступа. Тогда Тамару никто не заподозрил.

Спустя непродолжительное время она вышла замуж за Олега Иванютина. Его родители владели загородным домом и большим земельным участком, на которые Тамара положила глаз. Сначала она отправила на тот свет отца мужа, который умер, отведав супчик от снохи. Свекор жаловался на недомогание в ногах и боли в сердце. Свекровь пережила своего супруга всего лишь на несколько дней: на похоронах Иванютина дала ей стакан воды с ядом.

Участок покойных стариков она намеревалась приспособить под свиноферму. Проблема была одна – разжиться кормом для хрюшек. В советском обществе времен «развитого социализма» мелкие кражи на рабочем месте были повсеместным явлением, поэтому Тамара решила устроиться в школьную столовую, где можно было воровать еду.

Смертельные завтраки

Приличных денег посудомойкам не платили, и желающих выполнять такую работу было очень мало. Поэтому, несмотря на хамское и грубое поведение, Иванютину не увольняли. Ищи потом нового человека неизвестно сколько. Иванютину же все вокруг раздражали: один сказал не то, другой сделал не так, третий посмотрел косо. Ничего этого мстительная женщина не забывала.

Вскоре после появления Иванютиной в столовой с загадочными симптомами в больницу загремели четверо человек: два учителя и два ученика. Один из пострадавших жаловался на выпадение волос. Но медработники эти жалобы во внимание не приняли.

Через шесть месяцев случилась еще одна трагедия. На этот раз - с диетсестрой Натальей Кухаренко. У бедной женщины онемели ноги и болело сердце. К сожалению, спасти ее не удалось.

Самое масштабное отравление произошло в марте 1987 года – тогда на «скорой» из школы увезли сразу 14 человек. Предварительный диагноз – грипп. Симптомы знакомые: боль в ногах и потеря волос. Лечение не давало результатов, и тогда врачи стали склоняться к версии отравления.

Путем опроса свидетелей и самих пострадавших выяснилось, что все они обедали позже других, ели суп. Заинтересовавшиеся этим делом сотрудники правоохранительных органов решили эксгумировать останки Кухаренко. В итоге в теле погибшей женщины обнаружили таллий – высокотоксичный тяжелый металл.

Следователи предположили, что вещество использовалось для травли грызунов и могло попасть в пищу по чьей-то неосторожности. Но эту версию опровергли в санэпидемстанции.

Тогда милиционеры взялись за проверку личных данных персонала школы. Выяснилось, что посудомойка работала по фальшивой трудовой книжке. Иванютину стали тщательно проверять. Вспылили странные подробности прошлых отравлений с похожими симптомами.

При обыске у отравительницы нашли тот самый раствор таллия. Смертельно опасным веществом ее снабжала подруга из геологоразведочной экспедиции. Якобы для травли грызунов.

Без тени раскаяния

На допросах Иванютина ни капли не жалела о содеянном. Двое шестиклассников разозлили ее тем, что не захотели передвигать столы в столовой, другие «впали в немилость», потому как попросили еду для котенка. А ведь продукты были нужны отравительнице для корма свиней.

Обследовавшие преступницу психиатры признали ее вменяемой, хоть и с крайне завышенной самооценкой и гиперболизированной тягой к богатству. Эти особенности характера шли от родителей: Антон и Мария Масленко целенаправленно воспитывали свою дочь подобным образом, и, как оказалось потом, пользовались тем же приемом, расправляясь с неугодными для них людьми, - просто добавляли им в пищу яд.

Суд признал Иванютину виновной в 20 отравлениях, девять из них имели смертельный исход. Ни по одному из эпизодов преступница своей вины не признала. Сожалела лишь о том, что так и не удалось купить черную «Волгу».

Мать и отца злоумышленницы приговорили к 13 и 10 годам соответственно. Они закончили жизнь в тюрьме. Сама Иванютина получила высшую меру наказания – расстрел. Приговор привели в исполнение в конце 1987 года. Она стала последней казненной в СССР женщиной.

История преступлений Антонины Макаровой (1920 - 1979 гг.)

И возможно судьба Антонины сложилась бы иначе, да только уже в первом классе случилась неожиданная подмена фамилии, которая предзнаменовала новый виток в жизни девочки. В первый день в школе из-за стеснительности она не смогла назвать свою фамилию - Парфёнова. Одноклассники же стали кричать "Да Макарова она!", имея в виду, что отца Тони зовут Макар. Так и стала она Антониной Макаровой, у которой уже в то время появилась своя революционная героиня - Анка-пулемётчица. Даже это спустя годы не кажется странным совпадением, а скорее знаком судьбы.

Великая Отечественная война застала Антонину в Москве, куда она отправилась учиться после школы. Девушка не могла оставаться равнодушной к беде, случившейся с ее страной, поэтому сразу же записалась на фронт добровольцем.

В надежде оказывать помощь пострадавшим, 19-летняя комсомолка Макарова испытала все ужасы печально известного "Вяземского котла". После тяжелейших боёв в полном окружении из всей части рядом с молодой санитаркой Тоней оказался лишь солдат Николай Федчук. С ним она и бродила по местным лесам, он сделал её своей "походной женой", но это не самое страшное, что ей пришлось пережить, пока они старались выжить.

В январе 1942 года они вышли к деревне Красный Колодец, и тут Федчук признался, что женат и поблизости живёт его семья. Он оставил Тоню одну

Тоня решила остаться в селе, но ее желание создать семью с местным мужчиной быстро настроило всех против нее, поэтому ей пришлось уйти. Блуждания Тони Макаровой завершились в районе посёлка Локоть на Брянщине. Здесь действовала печально известная "Локотская республика" - административно-территориальное образование русских коллаборационистов. По сути своей, это были те же немецкие холуи, что и в других местах, только более чётко официально оформленные. Полицейский патруль заметил новенькую девушку, задержал ее, напоил, накормил и изнасиловал. По сравнению с ужасами войны - это не казалось девушке чем-то зазорным, тогда она отчаянно хотела жить.

На самом же деле полицейские сразу заприметили девушку, да только не для той цели, о которой идет речь выше, а для более грязной работы. Однажды пьяную Тоню положили за станковый пулемёт "Максим". Перед пулемётом стояли люди - мужчины, женщины, старики, дети. Ей приказали стрелять. Для Тони, прошедшей не только курсы медсестёр, но и пулемётчиц, это не составляло большого труда, даже будучи очень пьяной, она справилась с задачей. Тогда она не задумывали зачем и почему, - она руководствовалась только одной мыслью, которая пульсировала в ее голове всю войну: "Жить!"

На следующий день Макарова узнала, что она теперь официальное лицо - палач с окладом в 30 немецких марок и со своей койкой

В Локотской республике безжалостно боролись с врагами нового порядка - партизанами, подпольщиками, коммунистами, прочими неблагонадёжными элементами, а также членами их семей. Сарай, выполнявший роль тюрьмы, не был рассчитан на большое количество заключенных, поэтому каждый день арестованных расстреливали, а на их место загоняли новых. За подобную работу браться никто не хотел: ни немцы, ни местные полицейские, поэтому появление девушки, которая успешно справлялась с пулеметом, было на руку всем. И сама Тоня была довольна: она не знала, кого она убивает, для нее это была обычная работа, ежедневная рутина, помогающая выжить.

График работы Антонины Макаровой выглядел примерно так: утром расстрел, добивание выживших из пистолета, чистка оружия, вечером шнапс и танцы в немецком клубе, а ночью любовь с каким-нибудь смазливым немчиком. Жизнь девушке казалась мечтой: деньги есть, все наладилось, даже гардероб регулярно обновляется, пусть и приходится каждый раз зашивать дырки после убитых.

Иногда правда Тоня оставляла в живых детей. Пули она пускала выше их голов, а позже местные жители вывозили детей вместе с трупами из села, чтобы передать живых в партизанские ряды. Такая схема, возможно, появилась потому, что Тоню мучила совесть. Слухи о женщине-палаче, "Тоньке-пулемётчице", "Тоньке-москвичке" поползли по округе. Местные партизаны даже объявили охоту на палача, однако добраться до неё не смогли. В 1943 жизнь девушки кардинально изменилась.

На фото очная ставка: свидетельница опознает Макарову

Красная Армия приступила к освобождению Брянщины. Антонина поняла, что ее ждет, если советские солдаты найдут ее и узнают, чем она занималась. Немцы эвакуировали своих, однако до таких пособников, как Тоня, им не было дела. Девушка сбежала и оказалась в окружении, но уже в советском. За то время, что она была в немецком тылу, Тоня многому научилась, теперь она знала, как выживать. Девушка сумела достать документы, подтверждающие, что все это время Макарова была санитаркой в советском госпитале. Тогда людей не хватало, и ей удалось устроиться в госпиталь. Там она познакомилась с настоящим героем войны, который отчаянно в нее влюбился. Так исчезла женщина-палач Антонина Макарова, а её место заняла заслуженный ветеран Антонина Гинзбург. После окончания войны молодые уехали в белорусский город Лепель, на родину мужа.

Пока Антонина жила своей новой правильной жизнь, в Брянщине в братских могилах нашли останки около полутора тысяч человек, советские следователи взялись за расследование серьезно, однако установить личности удалось лишь у 200 человек. КГБ так и не смог напасть на след карательницы, пока однажды некий Парфенов не решил пересечь границу... В его документах в качестве родной сестры значилась Тоня Макарова, так ошибка учительницы помогла женщине скрываться от правосудия более 30 лет.

КГБ не могли обвинить человека с идеальной репутацией, жену бравого фронтовика, образцовую мать двоих детей, в ужасающих злодеяниях, поэтому действовать начали очень аккуратно. Они привозили свидетелей в Лепель, даже полицая-любовники, все они узнали в Антонине Гинзбург Тоньку-пулеметчицу. Ее арестовали, и она не отпиралась.

Муж-фронтовик бегал по инстанциям, грозился Брежневым и ООН, но ровно до тех пор, пока следователи не рассказали ему правду. Семья отреклась от Антонины и покинула Лепель.

Антонину Макарову-Гинзбург судили в Брянске осенью 1978 года

На суде была доказана вина Антонины в 168 убийствах, а еще более 1300 остались неопознанными жертвами. Сама Антонина и следователи были убеждены, что за давностью лет наказание не может быть чересчур строгим, жалела женщина лишь о том, что опозорилась и придется менять работу, однако 20 ноября 1978 года суд приговорил Антонину Макарову-Гинзбург к высшей мере наказания - расстрелу.

В шесть утра 11 августа 1979 года, после того, как были отклонены все прошения о помиловании, приговор в отношении Антонины Макаровой-Гинзбург был приведён в исполнение.

Берта Бородкина (1927 - 1983 гг.)

Берта Бородкина начала строить карьеру с должности официантки в геленджикском общепите в 1951 году. У нее не было даже среднего образования, но она выросла сначала до буфетчицы, затем до заведующей, а позже стала главой треста ресторанов и столовых. Назначили ее не случайно, не обошлось без участия первого секретаря городского комитета КПСС Николая Погодина. Бородкиной не страшны были любые ревизии, с 1974 по 1982 год ей оказывали помощь высокопоставленные лица, она же в свою очередь брала взятки у подчиненных и передавала их покровителям. Общая сумма составила около 15 000 рублей, по тем временам - огромные деньги. Работники геленджикского общепита были поголовно обложены "данью", каждый знал, сколько он должен передать денег по цепочке, а также о том, что его ждет в случае отказа – потеря "хлебной" должности.

Источником незаконного дохода являлись различные махинации, которые Бородкина поставила на поток, получая с этого минимум по 100 000 рублей, например: сметану разбавляли водой, добавляли хлеб и крупы в фарш, уменьшали крепость водки и другого алкоголя. Но особенно выгодным считалось подмешивать в дорогой армянский коньяк более дешевую "старку" (ржаная водка, настоянная на листьях яблони или груши). По утверждению следователя, даже экспертиза не могла установить, что коньяк разбавлен. Не обходилось и без обычного обсчета, курортный сезон становился настоящей жилой для мошенников.

Их прозвали курортной мафией, попасть в их ряды было невозможно, все остальные несли убытки, зная про все махинации. Олимп левых доходов укреплялся, туристы прибывали, но не все были так безнадежно слепы, поэтому жалобы о "недоливе" и обсчете регулярно поступали в книгу отзывов, но никого это не волновало. Горкомовская "крыша" в лице первого секретаря, а также инспекторов ОБХСС, главы края Медунова, делала ее неуязвимой для недовольства массового потребителя.

Совсем другое отношение демонстрировала Бородкина к партийным и государственным чиновникам высокого ранга, наезжавшим в Геленджик в курортный сезон из Москвы и союзных республик, но и здесь она преследовала прежде всего свои интересы – приобретение будущих влиятельных покровителей. К числу ее "друзей" можно отнести и секретаря ЦК КПСС Федора Кулакова. Обеспечивала Бородкина высшие чины не только редкими деликатесами, но и молоденькими девушками, делала в общем все возможное, чтобы пребывание чиновников было комфортным.

Бородкина не любила свое имя, она хотела, чтобы ее называли Беллой, и ее прозвали "Железной Беллой". Отсутствие образование не мешало ей умело прятать хвосты своих расходов, списывать недочеты. Вся ее работа была максимально прозрачной со стороны. Но так не могло продолжаться вечно, даже власть имущие не смогли прикрывать ее так долго, хоть и неплохо зарабатывали благодаря махинациям Беллы.

Скорее всего на след Бородкиной вышли не случайно, и все было подстроено теми самыми первыми лицами, однако арестовали Беллу не за мошенничество, а за распространение порнографии. В прокуратуру поступило заявление от местного жителя о том, что в одном из кафе избранным гостям тайно показывают порнографические фильмы. Организаторы подпольных просмотров на допросах признались, что директор треста дала согласие, и часть денег от выручки уходило ей. Таким образом, самой Бородкиной инкриминировалось соучастие в этом правонарушении и получение взятки.

Во время обыска в квартире Беллы нашли различные драгоценные украшения, меха, изделия из хрусталя, комплекты дефицитного тогда постельного белья, кроме того, большие суммы денге были неудачно спрятаны в разных местах: батареях, в кирпичах и проч. Общая сумма изъятого при обыске составила более 500 000 руб.

"Железная Белла" все угрожала следствию и ждала освобождения, но высокие чины так и не вступились...

В начале 1980-х годов в Краснодарском крае начались расследования многочисленных уголовных дел, связанных с масштабными проявлениями взяточничества и хищений, получивших обобщенное название сочинско-краснодарского дела. Хозяин Кубани Медунов, близкий друг Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева и секретаря ЦК Константина Черненко, препятствовал работе следствия, однако с избранием председателя КГБ Юрия Андропова, борьба с коррупцией получила совсем иной оборот. Многие были расстреляны за хищения, а Медунова просто уволили. Руководитель партийной организации Геленджика Погодин исчез. Больше помочь ей никто не мог, и она начала признаваться...

Показания Беллы заняли 20 томов, было возбуждено еще 30 уголовных дел, а фамилии она называла непростые. В ходе следствия Бородкина попыталась симулировать шизофрению. Но судебно-медицинская экспертиза признала ее игру талантливой, и Бородкину признали виновной в неоднократном получении взяток на общую сумму 561 834 руб. 89 коп.

Так закончилось дело директора треста ресторанов и столовых города Геленджика, заслуженного работника торговли и общественного питания РСФСР Берты Бородкиной, которая знала слишком много о высокопоставленных людях и щеголяла этим. Тогда она замолчала навсегда.

Тамара Иванютина (1941 - 1987 гг.)

В 1986 году Тамара по поддельной трудовой книжке устроилась в школьную столовую Киева. Она хотела хорошо жить, поэтому искала способы уносить еду домой, чтобы кормить себя и скотину, которую она содержала. Тамара работала посудомойкой, и начала наказывать тех, кто по ее мнению вел себя плохо и особенно тех, кто делал ей замечания или заподозрил в краже продовольствия. Под ее гнев подпадали и взрослые, и дети. Жертвами стали школьный парторг (скончалась) и преподаватель химии (остался в живых). Они мешали Иванютиной воровать продукты из пищеблока. Отравлены были и ученики 1-го и 5-го классов, которые попросили у нее остатки котлет для домашних питомцев.История эта стала известна довольно быстро.

Как же все выяснилось? Однажды в реанимацию попали 4 человека. У всех диагностировали кишечную инфекцию и грипп после обеда в той самой школьной столовой. Все бы ничего, да только спустя некоторое время у пациентов стали выпадать волосы, а позже наступала смерть. Следователи опрашивали выживших и быстро установили, кто причастен к делу. В ходе обысков работников столовой дома у Тамары была обнаружена жидкость Клеричи, которая и явилась причиной смерти посетителей. Такое преступление, как объясняла Тамара Иванютина, она совершила из-за того, что обедавшие шестиклассники отказались расставить стулья и столы. Она решила их наказать и отравила. Однако впоследствии заявила, что признание было сделано под давлением следователей. От дачи показаний она отказалась.

О деле Тамары в то время знал каждый. Оно приводило в ужас посетителей всех столовых союза. Выяснилось, что высокотоксичный раствор для расправы с неугодными людьми на протяжении 11 лет использовала не только Тамара, но и все члены ее семьи. Серийные отравители оставались безнаказанными долгое время.

Тамара начала свою убийственную деятельность, когда поняла, что можно избавиться от человека, совершенно не привлекая внимания. Так она заполучила квартиру от первого мужа, который скоропостижно скончался. Второго мужа она убивать не хотела, а лишь подсыпала ему яд для уменьшения сексуальной активности. Жертвами стали родители супруга: Тамара хотела жить на их земельном участке.

Сестра Тамары - Нина Мацибора - использовала ту же жидкость, чтобы получить квартиру от своего мужа. А родители девушек убивали родственников, соседей по коммуналке, животных, которые им не угодили.

На суде семейке вменялись многочисленные отравления, в том числе со смертельным исходом.

Суд установил, что на протяжении 11 лет преступное семейство по корыстным мотивам, а также из личной неприязни совершало убийства и покушения на умышленное лишение жизни разных лиц с помощью так называемой жидкости Клеричи - высокотоксичного раствора на основе сильнодействующего отравляющего вещества - таллия. Общее количество жертв достигало 40 человек, 13 из которых с летальным исходом, и это только зафиксированные случаи, о которых следствию удалось что-то узнать. Процесс затянулся на год, за это время удалось приписать Тамаре около 20 покушений.

В своем последнем слове Иванютина своей вины по эпизодам не признала. Еще будучи в СИЗО, она заявляла: для того чтобы добиться желаемого, не нужно писать какие-то жалобы. Необходимо дружить со всеми и угощать их. А особенно зловредным людям подмешивать яд. Иванютину признали вменяемой и приговорили к смертной казни. Подельникам были назначены разные сроки тюрьмы. Так, сестру Нину приговорили к 15 годам. Ее последующая судьба неизвестна. Мать получила 13, а отец - 10 лет заключения. Родители умерли в тюрьме.

Наконец, Антонина Макаровна Макарова (урождённая Парфёнова, по другим данным - Панфилова; 1922, Малая Волковка, Сычёвский уезд, Смоленская губерния, по другим данным, в 1923 году в Москве - 11 августа 1979, Брянск).

При рождении Макарова была названа Антониной Макаровной Парфеновой. Однако, когда девочка пошла в первый класс деревенской школы, с её именем произошёл казус - учительница, записывая имена детей в классный журнал, перепутала отчество Антонины с её фамилией и в итоге в школьных документах она значилась как Антонина Макарова. Эта путаница стала началом того, что во всех последующих документах, в том числе и в паспорте, имя Антонины было записано как Антонина Макаровна Макарова.
В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война, 21-летняя Макарова оказалась на фронте в качестве санитарки. Осенью того же года она оказалась в числе немногих, кто чудом выжил в Вяземской операции, и после разгрома своей части несколько дней скрывалась в лесу, но в конечном итоге была арестована немцами. Через некоторое время она и солдат Николай Федчук, улучив момент, сбежали из плена. Несколько месяцев они скитались вдвоём по округе, пытаясь выбраться из немецкого окружения. Много позже на допросе Макарова сказала, что была слишком напугана и поэтому, фактически, сама увязалась за Федчуком, предложив ему себя в качестве так называемой «походной жены».
В январе 1942 года пара добралась до села Красный Колодец, где у Федчука жили жена и дети, и он, несмотря на просьбы Макаровой, расстался с последней.
Макарова ещё какое-то время скиталась по деревням и сёлам, нигде не задерживаясь надолго, и в конечном итоге оказалась на территории новообразовавшейся Локотской республики в селе Локоть, где её снова задержали немцы.

Локотская республика - административно-территориальное национальное образование на части советской территории, оккупированной нацистской Германией во время Великой Отечественной войны.
Существовало с ноября 1941 года по август 1943 года. Административный центр находился в рабочем посёлке Локоть, провозглашённом городом. В состав округа входило несколько районов довоенных Орловской и Курской областей (ныне территория преимущественно Брянской области).
Вся полнота власти на местах принадлежала здесь не немецким комендатурам, а органам местного самоуправления. Любым немецким органам власти запрещалось вмешиваться во внутренние дела «Локотской волости». Германские учреждения на территории Локотского округа ограничивали свою деятельность лишь помощью и советами руководителям округа и его районов.
В конце ноября 1941 года глава Локотского самоуправления К. П. Воскобойник обнародовал манифест Народной социалистической партии «Викинг», в котором предусматривалось уничтожение коммунистического и колхозного строя, наделение крестьян пахотной землей и приусадебными участками, развитие частной инициативы и «беспощадное уничтожение всех евреев, бывших комиссарами».
Население округа составляло 581 тыс. человек. На территории округа, несмотря на то, что это была оккупированная территория, действовал свой Уголовно-процессуальный и Уголовный кодекс.
Она имела собственные вооружённые силы - Русскую освободительную народную армию (РОНА) - относительно боеспособное объединение, созданное по образу народной милиции и состоявшее из 14 батальонов (по разным данным, от 12 до 20 тыс. человек).
Конфискованное при раскулачивании Советской властью имущество безвозмездно возвращалось бывшим владельцам, при утрате предусматривались соответствующие компенсации. Размер подушного участка для каждого жителя самоуправления составлял около 10 гектаров.
За время существования самоуправления были восстановлены и пущены в использование многие промышленные предприятия, занимавшиеся переработкой сельскохозяйственной продукции, восстановлены церкви, работали 9 больниц и 37 медицинских пунктов амбулаторного типа, действовало 345 общеобразовательных школ и 3 детских дома, открыт городской художественно-драматический театр имени К. П. Воскобойника в городе Локоть.
Основной денежной единицей на территории округа был советский рубль. Бюджет округа складывался из налогов на население. Денежный налог брали с построек, всех видов сельхозпродуктов, скота, птицы и ручного промысла. В среднем с каждого хозяйства ежегодно получалось около 600 руб., кроме того, брали страховку от пожара, но при этом погорельцам возмещение не выплачивалось.
Статус Локотского округа как автономного национального образования базировался на поддержке командующего 2-й немецкой танковой армией Г. Гудериана.
Советские партизаны, связанные с НКВД, нападали на гражданское население округа и вели боевые действия с РОНА, действия сторон на территории округа носили характер гражданской войны.
С мая по октябрь 1942 года партизаны 540 раз пытались атаковать охранные силы округа.
Руководство округа поддерживало порядок жестокими репрессиями против лиц, заподозренных в связях с партизанами.
Еврейское население Локотского округа было полностью уничтожено полицией. В Суземке было расстреляно 223 еврея, а в п. Навля - 39.
Исполняла смертные приговоры палач Локотского округа Антонина Макарова, казнившая около 1500 человек, включая партизан, членов их семей, женщин и подростков.
5 сентября 1943 года Локоть был взят силами 2-го танкового батальона 197-й танковой бригады 30-го Уральского добровольческого танкового корпуса совместно с частями 250-й стрелковой дивизии. При отступлении немецкой армии вооружённые формирования Локотского округа под командованием Бронислава Каминского, а также члены семей военнослужащих и все, кто не хотел оставаться на советской территории (30 тыс. человек), в августе 1943 года ушли вместе с немецкой армией в г. Лепель Витебской области, где на какое-то время была создана «Лепельская республика», а РОНА участвовала в военных операциях против советских партизан до лета 1944. Отсюда бригада РОНА в составе войск СС была переброшена в Польшу, где, в частности, участвовала в подавлении Варшавского восстания.

В будущем, давая показания, Макарова заявила, что просто преследовала элементарные цели выжить и отогреться после долгих скитаний, а заодно очень боялась смерти, из-за чего, когда немцы стали её расспрашивать, стала ругать советскую власть. На свои страхи она списала и причину того, почему добровольно поступила на службу в локотскую вспомогательную полицию, где ей выдали пулемёт «Максим» для исполнения смертных приговоров, к которым были приговорены советские партизаны и члены их семей. По словам самой Макаровой, немцам явно не хотелось марать руки и они решили, что так будет даже лучше, если советских партизан казнит именно советская девушка. За согласие участвовать в расстрелах немцы поселили Макарову в комнате на местном конезаводе, где она хранила и сам пулемёт.
«Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто ещё дёргается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключённых на груди был подвешен кусок фанеры с надписью «партизан». Некоторые перед смертью что-то пели. После казней я чистила пулемет в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке…».
Она также заявила, что её никогда не мучили угрызения совести, и никто из убитых не являлся ей во снах, так как сами казни не воспринимались ею как что-то необычное.
Заключённых на казнь к ней отправляли группами примерно по 27 человек. Бывали дни, когда она исполняла смертные приговоры по три раза в день. По официальным данным, она расстреляла около 1500 человек, но лишь у 168 человек удалось восстановить паспортные данные. За каждый расстрел Макарова получала по 30 рейхсмарок. После расстрелов Макарова снимала с трупов понравившуюся ей одежду, мотивируя это так: «Чего добру пропадать?» Часто она жаловалась на то, что на одеждах убитых остаются большие пятна крови и дыры от пуль. Очевидцы вспоминали, что часто по ночам Макарова приходила в местный конезавод, где немцы устроили тюрьму для приговорённых, и пристально рассматривала заключённых, словно заранее присматривала себе их вещи.
Макарова часто снимала напряжение в местном музыкальном клубе, где пила много алкоголя и наряду с несколькими другими местными девушками работала проституткой для немецких солдат. Такая разгульная жизнь привела к тому, что летом 1943 года Макарова была откомандирована в немецкий тыловой госпиталь на лечение от венерических болезней, и таким образом избежала захвата партизанами и Красной Армией, когда те захватили Локоть 5 сентября того же года. В тылу Макарова завела роман с немецким поваром-ефрейтором, который тайно вывез её в своём обозе на Украину, а оттуда - в Польшу. Там ефрейтора убили, а Макарову немцы отправили в концлагерь в Кёнигсберге. Когда в 1945 году Красная Армия захватила город, Макарова выдала себя за советскую медсестру благодаря украденному военному билету, в котором указала, что с 1941 по 1944 год работала в 422-м санитарном батальоне, и устроилась работать медсестрой в советский передвижной госпиталь.
Здесь же в местном госпитале она познакомилась с раненным в ходе штурма города солдатом-белорусом Виктором Гинзбургом. Через неделю они расписались, Макарова взяла фамилию мужа.

Антонина с мужем поселилась в Лепеле (Белорусская ССР) (это был родной город Виктора) и у них родилось две дочери. Антонина работала контролёром в швейном цехе на местной швейной фабрике, где проводила контроль качества продукции. Она считалась ответственным и добросовестным работником, её фотография часто оказывалась на местной доске почёта. Однако, проработав там много лет, Антонина не завела никаких друзей. Тогдашний инспектор отдела кадров фабрики Фаина Тарасик вспоминала, что Антонина была очень замкнутой, малоразговорчивой и во время коллективных праздников старалась как можно меньше употреблять алкоголя (вероятно, она боялась проговориться). Гинзбурги считались уважаемыми фронтовиками и получали все полагающиеся ветеранам льготы. О настоящей личности Антонины не знали ни муж, ни соседи, ни знакомые семьи.
КГБ начал разыскивать Макарову сразу после того, как Локоть был освобождён от немцев. Однако уцелевшие жители посёлка могли сообщить следователям только скупые сведения, так как все они знали Макарову только как Тоньку-пулемётчицу. Поиски Макаровой растянулись на 30 лет, и лишь в 1976 году дело сдвинулось с мёртвой точки, когда в Брянске на городской площади один мужчина набросился с кулаками на некоего Николая Иванина, в котором узнал начальника локотской тюрьмы в период немецкой оккупации. Иванин, который, как и Макарова, всё это время прятался, не стал отпираться и подробно рассказал о своей тогдашней деятельности, заодно упомянув и Макарову (с которой у него был кратковременный роман). И хотя её полное имя следователям он по ошибке назвал как Антонина Анатольевна Макарова (а заодно ошибочно сообщил, что она была москвичкой), это была крупная зацепка, и КГБ начал разрабатывать список гражданок СССР с именем Антонины Макаровой. Однако нужной им Макаровой в нём не было, потому что список содержал только тех женщин, которые были под этим именем зарегистрированы при рождении.
Её настоящая фамилия стала известна, когда один из её братьев, проживавший в Тюмени, будучи сотрудником Министерства обороны, заполнил в 1976 году анкету для выезда за границу. В Лепеле за Макаровой была установлена слежка, но через неделю её пришлось прекратить, потому что Макарова начала что-то подозревать. После этого на целый год следователи оставили её в покое и всё это время собирали на неё материалы и улики. На одном из концертов, посвящённых Дню Победы, засланный чекист завёл с Макаровой разговор: Макарова не смогла ответить на его вопросы о местах дислокации воинских частей, где она служила, и об именах её командиров - она сослалась на плохую память и на давность событий.
В июле 1978 года следователи решили провести эксперимент: они привезли на фабрику одну из свидетельниц, в то время как Макарову, под выдуманным предлогом, вывели на улицу перед зданием. Свидетельница, наблюдая за ней из окна, опознала её, однако одного этого опознания было мало, и поэтому следователи устроили ещё один эксперимент. Они привезли в Лепель ещё двух свидетельниц, одна из которых сыграла работницу местного собеса, куда Макарову вызвали якобы для перерасчёта её пенсии. Та узнала Тоньку-пулемётчицу. Вторая свидетельница сидела снаружи здания со следователем КГБ и тоже узнала Антонину. В сентябре того же года Макарова была арестована по пути с места работы к начальнику отдела кадров. Следователь Леонид Савоськин, который присутствовал при её аресте, позже вспоминал, что Макарова вела себя очень спокойно и сразу всё поняла.
Макарова была доставлена в Брянск. Поначалу следователи опасались, что она вздумает покончить с собой, поэтому посадили к ней в камеру женщину-«шептуна». Та вспоминала, что Макарова всё равно была очень хладнокровной и уверенной в том, что ей дадут максимум три года как из-за её возраста, так и из-за давности тех событий (она даже строила планы относительно её дальнейшей жизни после отсидки). О семье она не вспоминала.
На допрос она вызвалась сама, где демонстрировала всё то же хладнокровие, отвечая прямо на вопросы. Антонина была искренне уверена, что её не за что наказывать, и всё списывала на войну. Не менее спокойно она вела себя и на следственных экспериментах, когда её привезли в Локоть. За время следствия она ни разу не вспомнила о своей семье. Виктор Гинзбург, не зная причин ареста жены, всё время пытался добиться её освобождения, после чего следователям пришлось сказать ему правду, из-за чего Гинзбург вместе с детьми уехал в неизвестном направлении из Лепеля (их дальнейшая судьба осталась неизвестна).
20 ноября 1978 года её приговорили к высшей мере наказания - смертной казни. Макарова восприняла это, как всегда, спокойно, но с того же дня стала подавать прошения о помиловании в ЦК КПСС и другие инстанции, которые все были отклонены. Больше всего она напирала на то, что ей нужна операция на глаза и что 1979 год – год женщины.
11 августа 1979 года приговор был приведён в исполнение.

В общем-то и одной истории Тоньки было бы достаточно для сериала – она сама по себе удивительна, а тут еще уйма убийств, причем глупейших. История про эту несчастную Раису. Очень часто концы не сходятся с концами, хотя образ женщины, учитывающей в жизни только интересы своей семьи и ненавидящей всех других, удался.

Светлана Диденко / Иван Сияк

В Лукьяновском СИЗО Киева 30 лет назад была расстреляна посудомойка Тамара Иванютина. Прочитайте о ее преступлениях и согласитесь с приговором.

17 и 18 марта 1987 года в больницу попали три шестиклассника, четыре учителя, логопед, медсестра, библиотекарь, водитель, заведующий столовой школы №16 Подольского района Киева и техник, чинивший там холодильник. Все они жаловались на слабость и сильные боли в суставах. Первоначальной версией была эпидемия гриппа, вызванная неизвестным штаммом. Врачи обратились в милицию, когда больные начали лысеть. До начала мая двое взрослых и двое детей умрут.

Выяснилось, что накануне заболевания все жертвы остались в школе после окончания учебного дня. Взрослые ждали аванс. Шестиклассники помогали носить новые стулья. В столовой их накормили остатками обеда: гречневым супом и жареной куриной печенкой.

Стали разбираться, кто контролирует приготовление еды. Никто. Диетсестра Наталья Кухаренко умерла за две недели до событий. Диагноз - сердечно-сосудистая недостаточность.

«Странно как-то немеют руки, а ноги не могу согреть. И тоже немеют. Боли в суставах такие, что ночью спать не могу…» - говорила она коллеге перед смертью.

Тело Кухаренко эксгумировали. В останках нашли следы токсичного металла таллия. Опрос учителей выявил, что в конце 1986 года с похожими симптомами болели два школьника, учитель химии и парторг. Дети поправились, химик потерял волосы, парторг умерла.

Мария Сидорчук и Василий Юрченко из школьной столовой попали в реанимацию и через несколько дней умерли. Скриншот из программы «Следствие вели... с Леонидом Каневским» / НТВ Диетсестра Наталья Кухаренко (слева). Скриншот из программы «Следствие вели... с Леонидом Каневским» / НТВ

След взят

Обыск в столовой ничего не дал, но все работники оказались под подозрением. Один из оперативников встретился с мужем школьной посудомойки Тамары Иванютиной. Тот как раз сидел на больничном. Олег Иванютин пожаловался милиционеру на боли в ногах и облысение. Рассказал, что недавно почти одновременно умерли его родители, оставив супругам частный дом с участком.

«На похоронах отца стало плохо матери. Тамара принесла валокордина и воды. Выпив лекарство, мать зашаталась, ее тут же стошнило. Через два дня она скончалась», - так оперативник пересказал следователю слова Иванютина.

Во время обыска в доме Иванютиных из выдвижного ящичка швейной машинки «Зингер» эксперт изъял пузырек для смазки. Анализ показал, что в нем был раствор Клеричи на основе таллия. Жидкость используется геологами для определения плотности минералов.

Киевская школа №16, где работала Тамара Иванютина. Фото: Google Maps

Квартирный вопрос

Тамара Иванютина устроилась работать в школу в сентябре 1986 года. Поскольку имела судимость за спекуляцию, предъявила поддельную трудовую книжку. Женщина мечтала разбогатеть и купить черную «Волгу». Первого мужа отравила ради квартиры. Родителей второго - ради участка, где стала разводить свиней.

Животных Иванютина откармливала отходами из столовой и убивала всех, кто мешал. Парторга и диетсестру, потому что те контролировали списание продуктов. Учеников, чтобы вызвать недоверие к школьным обедам и забирать побольше отходов.

17 марта 1987 года Иванютина подлила таллий в тарелку заведующего столовой. Суп остыл, и мужчина вылил его назад в котел, из которого потом накормили 13 человек. Четверо этого не пережили.

Тамара Иванютина. Скриншот из программы «Следствие вели... с Леонидом Каневским» / НТВ

Из воспоминаний следователя Поддубного

«Самое ужасное то, что преступники оставались безнаказанными на протяжении очень длительного времени. Уверовав в свою исключительность, они привыкли мстительно расправляться с теми, кто вставал на их пути, плеснув несколько капель жидкости Клеричи в еду или в стакан с водопроводной водой».

Семейный бизнес

Милиция нашла лаборантку геологоразведочной экспедиции, которая почти 10 лет давала раствор таллия знакомой семейной паре Масленко, чтобы травить грызунов. У знакомых были дочери - Нина и Тамара (после второго замужества стала Иванютиной). Обе похоронили супругов и стали владелицами квартир.

Уже во время следствия над Тамарой Иванютиной ее родители угостили оладьями соседку с большой пенсией. Та оказалась подозрительной и скормила угощение кошке, а после мучительной смерти животного позвонила в милицию.

Выяснилось, что травить неугодных Тамару и Нину научили родители. Среди их жертв были сосед по коммунальной квартире, смотревший телевизор на большой громкости, и родственница, сделавшая замечание за лужу в туалете.

Следователи смогли доказать, что династия Масленко-Иванютиных ответственна за 40 отравлений, из них 13 смертельных. 9 убийств и 20 покушений совершила Тамара. Психиатрическая экспертиза признала всех подсудимых вменяемыми.

Лукьяновский СИЗО в Киеве. Там при СССР исполнялись смертные приговоры. Фото: Artemka / CC BY-SA 4.0

Психически здорова

Зал заседаний Киевского городского суда в течение всего процесса был забит. Приходили знакомые семьи Масленко, друзья их жертв, учителя и родители учеников школы №16, журналисты. У входа каждый день толпились люди, не попавшие внутрь.

Приговор назначил 79-летнему главе семейства 13 лет заключения, его 77-летней супруге – 10, дочери Нине – 15. В зале чуть не начался бунт, зрители требовали смертного приговора.

Тамару суд приговорил к расстрелу. Когда Иванютиной предоставили последнее слово, она отказалась признать вину и просить прощения у родственников жертв. «У меня не то воспитание», - сказала серийная убийца.

Иванютину расстреляли в Лукьяновском СИЗО Киева. Это был всего лишь третий и последний расстрел женщины по приговору суда в послевоенной истории СССР. Перед серийной убийцей были казнены нацистский палач Антонина Макарова и расхитительница государственного имущества Берта Бородкина.

Антонина Макарова (Гинзбург) по кличке «Тонька-пулемётчица». Во время Второй мировой войны по указанию немецких властей и русских коллаборантов расстреляла более 1500 человек. Найдена и арестована в 1978 году, казнена в 1979-м.

В СССР к высшей мере наказания было приговорено несколько женщин: правда, некоторым из них приговор в последний момент меняли на пожизенное. Однако трех преступниц все же казнили. За что же их расстреляли?

Тонька-пулеметчица

Антонина Макарова родилась в 1921 году на Смоленщине, в деревне Малая Волковка, в большой крестьянской семье Макара Парфёнова. Она носила фамилию отца, но «псевдоним» Макарова получила еще в школе: когда девочка пришла в первый класс школы, то из-за стеснительности не могла назвать ни имени, ни фамилии. Когда учительница в очередной раз ее переспросила, кто-то из одноклассников крикнул: «Да Макарова она!», имея в виду имя ее отца. Так и записали.

Одноклассники вспоминали, что у Тони в детстве была революционная героиня: Анка-пулеметчица. Окончив школу, Антонина отправилась учиться в Москву: там ее застало начало Великой Отечественной войны. На фронт девушка отправилась добровольцем, но послужить Родине толком не успела: она попала в Вяземскую операцию - печально известную битву под Москвой, в которой советская армия потерпела сокрушительное поражение. Погибла целая часть: выжить удалось лишь Тоне и солдату по имени Николай Федчук. Несколько месяцев они скитались по лесам, пытаясь добраться до родной деревни Федчука. Питались буквально подножным кормом, спали на земле и, что вполне естественно, сблизились. Между молодыми людьми вспыхнули было чувства, однако когда до деревни солдата удалось-таки добраться, «походная жена» узнала, что у него вообще-то есть жена. Тоня оставила его с ней, а сама пошла дальше одна и вышла к селу Локоть, оккупированному немецкими захватчиками. Там и осталась.

Там она продолжила быть «походной женой» - на этот раз уже немецких, а не советских солдат. Много пила, часто кутила вместе с оккупантами. Часто Тоню насиловали - даже группами - предоставляя за это жилье и еду. По легенде, однажды Тоню напоили и положили к автомату «Максим», приказав стрелять по толпе пленных. Тоня, которая перед войной прошла не только курсы медсестер, но и пулеметчиц, не отказалась. С тех пор ее прозвали Тонькой-пулеметчицей и за регулярное жалование в 30 марок приказывали расстреливать людей. Причем всех без разбору: мужчин, женщин, детей и стариков. С детьми часто выходил промах: иногда пули пролетали над ними, и им удавалось выжить. Выживших детей вывозили из деревни вместе с трупами, и на местах захоронений их спасали партизаны. При этом немцы разрешали Макаровой забирать себе вещи убитых, что она и делала, отстирывая их от крови и зашивая дырки от пуль.

Так слухи о Тоньке-пулеметчице дошли до партизан, которые были возмущены предательством женщины-изверга. Они даже назначили награду за ее голову, но добраться до Макаровой им не удалось. Вплоть до 1943 года Антонина продолжала расстреливать людей. Потом, правда, советская армия добралась до Брянщины, и Антонине не поздоровилось бы, однако она очень «удачно» заразилась от кого-то сифилисом, и немцы направили ее в тыл, в госпиталь. Оттуда она сбежала, сумев раздобыть документы, доказывавшие, что все это время она якобы работала санитаркой в госпитале.

Благодаря документам она даже нашла работу, поступив в советский госпиталь, где в начале 1945 года познакомилась с молодым солдатом Виктором Гинзбургом. Молодые люди поженились, и вместо Тоньки-пулеметчицы «появилась» Антонина Гинзбург. После освобождения Брянщины советские следователи узнали многое о Тоньке-пулеметчице, однако никак не могли напасть на ее след. Допрашивали свидетелей, уточняли, проверяли, но, где она может скрываться, так и не узнали.

Тем временем Гинзбург вела жизнь обычной женщины. Жили они в городе Лепель, у них с мужем родились две дочери, она работала и даже выступала перед школьниками, рассказывая о тяготах непростого военного времени. Естественно, не упоминая про свои «подвиги» перед немецкими войсками. В итоге КГБ икал ее почти 30 лет, а нашел почти случайно. Некий гражданин Парфёнов, собираясь за границу, подал анкеты с данными о родственниках. Там-то среди сплошных Парфёновых в качестве родной сестры почему-то значилась Антонина Макарова, по мужу Гинзбург. Антонину задержали прямо по пути с работы. Правда, сразу наказывать не стали, началось следствие. Говорят, даже бывшего полицая-любовника привозили на допрос, чтобы тот подтвердил, та ли это Тонька-пулеметчица или нет. Только когда все данные совпали, Гинзбург начали судить.

Первое время муж и дочери пытались добиться освобождение матери: следователи не сообщали, за что именно ее арестовали. Однако когда истинная причина задержания стала им ясна, они прекратили попытки обжаловать арест и уехали из Лепеля. Антонину Макарову приговорили к расстрелу 20 ноября 1978 года. Она сразу подала несколько прошений о помиловании, но все они были отклонены. 11 августа 1979 года Тоньку-пулеметчицу расстреляли.

Берта Бородкина родилась в 1927 году. Свое имя ей не нравилось, и девушка предпочитала называть себя Беллой. Начинала работать она буфетчицей и официанткой в геленджикской столовой. Вскоре девушку за успехи в труде перевели на должность директора столовой: там она стала заслуженным работником торговли и общепита РСФСР, а также возглавила трест ресторанов и столовых в Геленджике. Говорят, у нее было много связей: среди тех, кто оказывал ей покровительство, были члены Президиума Верховного Совета СССР, а также секретарь ЦК КПСС Федор Кулаков.

Схема работы была проста: посетителей кафе и ресторанов постоянно обсчитывали, готовили блюда из просроченных продуктов, за счет чего высвобождались головокружительные суммы. Их Белла тратила на взятки высокопоставленным чиновникам и обслуживание их по высшему разряду.

В указанный период [с 1974 по 1982 год], являясь должностным лицом, занимающим ответственное положение, - говорится в обвинительном заключении по делу Бородкиной, - неоднократно лично и через посредников у себя на квартире и по месту работы получала взятки от большой группы подчиненных ей по работе. Из полученных ею взяток Бородкина сама передавала взятки ответственным работникам г. Геленджика за оказанное содействие и поддержку в работе… Так, за период последних двух лет было передано секретарю горкома партии Погодину ценностями, деньгами и продуктами на 15 000 рублей.

Последняя сумма в 1980-х примерно составляла стоимость трех легковых автомобилей «Жигули».

Это была настоящая ресторанная мафия: каждый бармен, официант и директор кафе или столовой должен был ежемесячно отдавать Бородкиной определенную сумму, в противном случае сотрудников просто увольняли. При этом никаких проверок и ревизий - помогали связи с чиновниками. Но в 1982 году некий аноним сообщил, что в одном из ресторанов Бородкиной избранным посетителям демонстрируют порнографические фильмы. Неизвестно, подтвердилась ли эта информация, но в ходе проверки выяснилось, что за годы руководства трестом Бородкина похитила у государства более миллиона рублей - невероятная по тем временам сумма. Дом Бородкиной обыскали, найдя там меха, драгоценности и огромные суммы денег, спрятанные в батареях отопления, в закатанных банках и даже в груде кирпичей возле дома. Сама Берта долгое время не признавала свою вину, однако, по словам ее сестры, в тюрьме подсудимую пытали и давали психотропные препараты, под действием которых она начала давать признательные показания. В августе 1983 года Берту Бородкину расстреляли.

Тамара Иванютина, до замужества Масленко, родилась в многодетной семье, жившей в Киеве. Говорили, что с раннего детства родители внушали детям, что главное в жизни - это материальная обеспеченность. Недаром Тамара пошла в торговлю - в советское время это было хлебное место. Однако очень быстро Иванютина попалась на спекуляции и получила судимость. Женщине с судимостью тогда было очень сложно устроиться на работу, поэтому она раздобыла себе поддельную трудовую книжку и в 1986 году устроилась посудомойкой в школу номер 16 Минского района Киева. Позже она рассказывала следствию, что работа в столовой нужна была ей для того, чтобы обеспечить кур и свиней пищевыми отходами. Однако не только для этого, как выяснилось.

17 и 18 марта 1987 года несколько учеников и работников школы попали в больницу с признаками серьезного пищевого отравления. Сначала была версия о кишечной инфекции, но вскоре она отпала: у всех пострадавших выпадали волосы. В первые часы скончались двое детей и двое взрослых, еще 9 человек находились в реанимации в тяжелом состоянии. Было возбуждено уголовное дело. Следствие опросило потерпевших, и выяснилось, что все они накануне обедали в школьной столовой и ели гречневую кашу с печенкой. Позже также выяснилось, что медицинская сестра, отвечавшая за качество питания, две недели назад скончалась, по официальному заключению - от сердечно-сосудистого заболевания.

Все эти обстоятельства вызвали у следствия подозрения, и тело решено было эксгумировать. Экспертиза показала, что медсестра скончалась от отравления таллием. Это высокотоксичный тяжелый металл, поражающий нервную систему и внутренние органы, а также вызывающий тотальную алопецию (полное выпадение волос). Всех сотрудников школьной столовой обыскали, в том числе и Иванютину, в доме которой нашли «небольшую, но очень тяжелую баночку». В лаборатории выяснилось, что в банке хранилась «жидкость Клеричи» - высокотоксичный раствор на основе таллия. Позже женщина дала признательные показания, заявив, что таким образом хотела «наказать» шестиклассников, которые отказались расставлять в столовой столы. Однако позже выяснилось, что это далеко не первое преступление женщины.

Оказалось, травить людей было принято у Иванютиной в семье. Ее родители и сестра на тот момент уже 11 лет - с 1976 года - использовали таллий для совершения отравлений. Причем как с корыстными целями, так и в отношении людей, которые по каким-то причинам просто не нравились членам семьи. Высокотоксичную жидкость Клеричи они приобретали у знакомой: женщина работала в геологическом институте и была уверена, что продает знакомым таллий для травли крыс. Кроме того, Иванютина отравила первого мужа, а потом и его родителей - из-за квартиры. Потом вышла замуж второй раз, но тоже неудачно. Решив загубить мужчину постепенно, она стала травить его небольшими порциями яда. Тот начал болеть, а Тамара рассчитывала получить после его смерти дом и земельный участок. Также Иванютина отравила школьного парторга Екатерину Щербань (женщина скончалась), учителя химии (выжил) и двух детей - учеников первого и пятого класса. Те попросили у женщины остатки котлет для своих домашних питомцев, чем сильно разозлили преступницу. Дети погибли.

В итоге суд доказал 40 эпизодов отравления, совершенных членами этой семьи, из них 13 - со смертельным исходом. Сестра Иванютиной Нина была приговорена к 15 годам лишения свободы, отец и мать - к 10 и 13 годам. Тамару Иванютину расстреляли.